Диана Принц

Лиза с Марком приезжают в старую рыбацкую деревушку под Портлендом, куда Джонатан, врач из предыдущих расследований, прислал коробку с дневниками 1980-х. В доках нашли фото заброшенного маяка с граффити «Оно вернулось», а в углу — силуэт, похожий на ту тварь из шахт. В местном баре «Красный якорь» Марк разговаривает с Эрлом, лысым барменом в засаленном фартуке: «Вы тут про подземные туннели слышали?» Тот молча указывает на потолок, где висит чучело морского окуня с вырезанными глазами. Лиза тем
Джейк притащил старую коробку из сарая, обмотанную скотчем с надписью «1987». Внутри — фото его отца, Томаса, в окровавленной футболке и письмо с обгоревшим углом: *«Они не ушли, просто спят»*. Эмили, его сестра, наткнулась на следы грязи на полу кухни, ведущие к запертому подвалу. «Кто тут был?» — спросила она, дергая ручку. Соседка, миссис Кларк, принесла пирог с вишнями, но замолчала, увидев фотографию. «Ваш папа… он не первый, кто пытался их остановить», — бросила она, уходя, словно
Седрик, бармен из захолустного городка Блэк-Рок, находит в подвале своего бара потрепанный дневник после того, как ураган сорвал половицу. На обложке — выцветшие инициалы «Э.Г. 1987». В тот же вечер он звонит Марго, своей сестре-архивариусу: «Тут про ритуалы какие-то… Имена соседей. Старика Харрисона, миссис Ллойд». Марго, перебирая картотеку в муниципальной библиотеке, натыкается на газету 80-х с заметкой об исчезновении Элизы Грейвз. Ее красный плащ с капюшоном до сих пор висит в шкафу
Дэйв, в растянутой футболке с принтом «Кислотный дождь-97», пытается собрать деньги за аренду, пока хозяйка стучит в дверь. Он рыбачит в банке из-под кофе, где хранит мелочь, но находит только старый чек из автомастерской. Кевин, сидя на подоконнике с самокруткой, бормочет: «Скажи ей, что мы взломали сейф, но там лежал только рецепт бабушкиных печенек». За окном — треснутый знак пиццерии «Тонино», где они вчера забыли три заказа, потому что Кевин решил, что микроволновка излучает «проклятые
В дождливом пригороде Манчестера Лиза Гарретт, архивистка с нервным тиком, роется в коробках с плёнками умершего коллеги. Соседский кот постоянно метит дверь её гаража, превращённого в импровизированную студию. На одной из кассет она обнаруживает интервью 1983 года с актрисой Морин Дэвис — та, куря «Benson & Hedges», смеётся: «Режиссёр кричал, что я испортила сцену, а потом эту версию оставили». Лиза замечает на заднем плане силуэт мужчины в костюме клоуна, идентичного персонажу из
Лена Прайс, кардиохирург с привычкой теребить серебряный кулон на шее во время обходов, сталкивается в коридоре госпиталя «Святой Лука» с Беверли Холт — старшей медсестрой, чьи руки всегда пахнут антисептиком и лавандовым кремом. «Твой протокол для Митчелла нарушил все стандарты, — шипит Беверли, перекрывая шум аппаратуры. — Думаешь, три года в Бостоне дают право игнорировать моих медсестёр?» Лена, не отрываясь от графика дежурств на планшете, бросает: «Спроси у Джексона, почему он одобрил мои
Знаешь, есть такие истории, где ты сначала думаешь: "Ну и кого вообще надо было трогать?" Вот эта — точно из таких. Представь: чувак в кроличьей маске, который и так явно пережил не лучшие времена, наконец-то находит своих близких. А тут — бац! — три местных "креатива" решают, что он идеально впишется в их жалкое подобие дома с призраками. Типа, "ой, смотрите-ка, мистический зверюшка, давайте сделаем его главным экспонатом!" Смешно, правда? Только вот они не учли