Мацек, пятнадцатилетний парень из варшавского района Прага, каждое утро покупал бублик с маком у продавца возле станции «Стадион». В школе, на уроке химии, он впервые увидел вспышки — обрушение строительного крана на улице Заменгофа. «Ты бледный, как кефир», — толкнул его локтем Олек, одноклассник в рваной куртке. Мацек промолчал, но через два дня, проходя мимо стройплощадки, услышал скрежет металла и крики. Он рванул вперед, вытолкав прохожих из-под стрелы крана, но после полицейского допроса
Лив, 17 лет, вяжет шарф на кухне хрущевки в Стокгольме, пока ее отец спит на диване с бутылкой пива *Pripps Blå*. На работе в пекарне *Fabrique* она роняет поднос с *kanelbullar* — клиентка в рыжем пальто, Сигрид, помогает собрать крошки, шепчет: «Уезжай, пока можешь». Лив копит кроны из чаевых в жестяной коробке из-под конфет *Polkagris*, считает их каждую ночь под светом гирлянды, купленной в *ICA*. Элла, сестра, 12 лет, прячет пустые бутылки отца в старый чемодан под кроватью — запах
Представляешь, есть такая девчонка в универе – все зовут ее Итальянкой. Ну, не потому что из Италии, а потому что... Оторви-глаз, честно. В ней что-то первобытное, будто не человек, а стихия какая-то. Стоит рядом – мурашки по спине: то ли влюбиться хочется, то ли ноги уносить. Она как огонь – греет, но обожжешься, если неаккуратно. С ней вообще не соскучишься. То с каким-то левым типом в подсобке запаркуется, будто вакханка из мифов, то у тебя из сумки последнюю жвачку стащит – и даже не