Хавьер, в потёртой куртке с пятном от кофе на рукаве, разгружает плиты на стройке у вокзала Аточа. В перерыве достаёт телефон: сообщение от Лолы — «Claves en el buzón. No vuelvo». Звонит Мигелю, который торгует б/у мотоциклами в Кастельоне: «Чувак, она реально ушла. С детьми». Мигель хрипит в трубку: «Встречаемся у «Баррио Асуль». В восемь. Без нытья». В баре Мигель тычет пальцем в меню: «Закажи уже пататас бравас, а то скиснешь». Хавьер крутит в руках ключи от квартиры в Алькорконе, где на
Карла, 17 лет, нашла в бабушкиной квартире в Барселоне треснувшее зеркало в позолоченной раме. Вместо отражения — комната с пожелтевшими обоями и запахом жасмина, которого не было в реальности. «¿Estás ahí?» — спросила она, прикоснувшись к стеклу, и услышала скрип половиц за спиной. На следующий день в отражении появилась девушка в платье 40-х годов, молча протянувшая ей брошь с аметистом. Карла спрятала её в ящик комода, а вечером обнаружила ту же брошь на фото бабушки-подростка. Лусия,
В припортовом районе Барселоны Карлос Мендес, бывший солдат с шрамом над бровью, торгует сигаретами с лотка возле рынка Бокерия. Его младшая сестра Лусия, студентка-медик, находит в его рюкзаке старый пистолет *Star 30M*: «Опять везешься с этим? Хочешь, чтобы тебя, как отца, в канаве нашли?» Он отворачивается, разбирая пачки *Ducados*: «Тут без ствола — как без пальцев. Спроси у Рамоса». Рамос, владелец бара *El Sur*, платит Карлосу за «доставку» консервов с Марокко, но по ночам в подсобке