Лиза Морроу, 28 лет, возвращается в родной Брекенвилл (приграничный городок между Альбертой и Монтаной) после пяти лет работы графическим дизайнером в Ванкувере. В старом доме с облупившейся синей краской её встречает младший брат Итан, 19 лет, который едва справляется с семейным магазином рождественских украшений *Morrow’s Trinkets*. За столом с треснувшей фарфоровой вазой они спорят: «Ты даже не приехала на похороны, а теперь лезешь в дела?» — бросает Итан, разбирая коробку с фигурками эльфов
Эмили, пекарша из Ванкувера, сваливается в родной Хартсбург за неделю до Рождества — сгорела её кондитерская, а арендодатель выгнал. В старом доме на Пайн-стрит мать Маргарет всё ещё хранит медную миску для замеса теста, которую дочь украла в 12 лет, чтобы испечь первый бисквит. «Ты опять с пустыми руками?» — бросает Маргарет, разбирая венки на чердаке. В кафе «Снежная вишня» Эмили натыкается на Люка — бывшего одноклассника, который теперь чинит плиты и вечно пахнет паяльной лампой. Он тащит её
Клара Беннет, журналистка из Ванкувера, приезжает в провинциальный городок Хартсвилль, чтобы написать статью о местном рождественском базаре. В поезде она случайно сталкивается с учителем истории Иланом Грэйем, который везёт коробку старых ёлочных игрушек — стеклянного оленя с треснувшим копытом. «Это фамильная реликвия, — бормочет он, подбирая осколки, — но мама всё равно назовёт меня неудачником». В гостинице «Сосновая ветвь», где Клара снимает номер с видом на заснеженный парк, администратор
Представь школу, где всё с ног на голову. Приходит новичок Тодд, а там… Ну, типа, тридцать этажей! Да я бы в таких коридорах как мышка потерялся. И директором, говорят, любой может стать — вот это поворот. Ну ты понял, не за красивые глаза, а если реально вкалывать? А ещё тут учителей оценивают, как в приложении — звёздочки ставят, и никто тебе за это: «Ой, Тодд, как ты мог!» Да ну? Я бы нашему физруку давно единицу вкатал за эти дурацкие кроссы. Но самое безумие — аквариум прямо в классе. Не,