Аято, японец с потрепанным рюкзаком, и Лера, местная механик из Кимберли, чинят раздолбанный пикап на обочине дороги в Кару. «Если я еще раз полезю под капот, у меня лицо слипнется с маслом», — бормочет Аято, вытирая руки об рваную футболку с логотипом винодельни Стелленбош. Лера, не отрываясь от проводов, бросает: «Тебе бы в океан нырнуть — вот где лицо отмоешь». Они везут ящик с архивными письмами покойной бабушки Леры — в каждом конверте координаты: заброшенная шахта возле Претории, кафе с
Представь себе парня — Ксолани. Обычный чувак, целыми днями вкалывает на фабрике, чувствует себя, как рыба в пустыне: ни семьи, ни корней. И вот его, понимаешь, отправляют в горы — не отдыхать, а вести подростков в какой-то обрядовый лагерь. Ну, типа, "вернитесь к истокам, ребята!" А там… даже не знаю, с чего начать. Никаких сюсюканий: тебя либо ломают, либо делают. Обрезание? Да, это только начало. Потом — уроки, где вместо учебников палки, боль и песни под звездами, от которых