Лина, медсестра с фиолетовыми кругами под глазами, каждое утро протирала стойку регистратуры в городской больнице «Св. Игнатия». Ее брат Джейкоб, живущий в подвале их ветхого дома на окраине Ванкувера, собирал старые радиодетали и разводил тараканов в банках. «Ты опять забыла купить молоко?» — бросал он, не отрываясь от паяльника, когда Лина спускалась по скрипучей лестнице. По четвергам, после ночной смены, она заходила в кафе «Бинс» на углу 5-й авеню, где бармен Том оставлял на стойке смятый
Джон Карвер, санитар с тремя годами стажа в полузаброшенной больнице Святого Луки в Монреале, каждую ночь протирал линолеум в палате 316. В углу стоял сломанный монитор, мигающий желтым экраном. Пациентка Марго Лефевр, 67 лет, с переломом бедра, ворчала: «Опять кофе из автомата? Ты бы лучше бутерброд украл из столовой». В 2:17 утра Джон услышал стук из соседней каморки для хранения белья — внутри лежал мужчина в гражданском, без бейджа, с ожогом на шее в форме спирали. «Вызовите охрану», —
Представь: ты заперся в своей хрущевке, а за дверью — армия мертвецов, которые явно не пришли поздороваться. Вот так и начался кошмар для жильцов 14F. Соседи, которые раньше лишь кивали в лифте, теперь — твоя единственная надежда. Тут и студент-геймер, запаниковавший раньше всех, и бабушка с котелком борща, которая внезапно оказалась круче Рэмбо, и парень с третьего этажа, уверенный, что апокалипсис — отличный повод завести блог. А еще эти дурацкие споры: «Открывать ли окно?» или «Кто съел