Син Чжаолинь

Чжоу Сяоци, в потёртых кроссовках и с сумкой для уборки за плечом, случайно задевает Инь Сычэня в коридоре офисного здания. Кофе из стаканчика проливается на его дорогой костюм. «Извините, я заплачу за химчистку», — бормочет она, пытаясь вытереть рукав салфеткой. Он отстраняется: «Ваша зарплата вряд ли покроет ущерб». Через неделю они снова сталкиваются в больнице — Сяоци навещает мать с диабетом, а Сычэнь привез отца на плановый осмотр. Услышав, как врач говорит о её долгах за лечение, он
Лян Шэнь с детства коптил руки машинным маслом, помогая отцу чинить мопеды в гараже за автобусной станцией. Сяо Мэн, чья семья торговала вяленой рыбой на соседнем рынке, приносила ему в консервной банке чай с жасмином — треснувшая эмаль на краях всегда оставляла горьковатый привкус. «Бабушка опять сунула в суп всю соль из лавки», — бросала она, разворачивая бумажный кулек с паровыми булочками, пока Лян Шэнь вытирал руки об промасленные штаны. Их пятнистый пес Цибинь спал на куче покрышек,
Знаешь, иногда попадаются такие истории, которые как будто цепляются за тебя изнутри. Вот эта — про две души, которые ищут друг друга сквозь годы, ошибки, да что там — целые жизни. Помню, как в какой-то момент просто забыла дышать: герои то почти соприкасаются ладонями у витрины кафе, то разлетаются в разные города, будто их раскачивает на качелях невидимая сила. А эта сцена в дождь, где они стоят под одним зонтом, но говорят о чем-то постороннем? Сердце прямо сжималось — ну скажите уже правду,