Пол Коттман

Лекси, пятнадцатилетняя рыжая девочка с фотоаппаратом Nikon, царапанным по бокам, снимает заброшенный дом на окраине Бартонсвилля. На снимках появляются тени с вытянутыми конечностями, которых она не видела в видоискателе. "Ты тоже это видел?" — тычет пальцем в распечатанную фотографию, пока Джесс, ее сводный брат в заляпанной маслом куртке, ковыряется в двигателе «Шевроле» в гараже отца. "Не знаю, может, глюки", — бурчит он, но позже, когда из-под капота доносится скрежет,
Лина, 17 лет, переезжает в Хартсборо — засыпанный соснами городок в Аппалачах — после смерти отца. В старом доме с облупившейся зелёной краской она находит коробку с письмами матери, пропавшей десять лет назад. В одном из конвертов — ключ от заброшенной угольной шахты на окраине и фраза: *«Если верёвка порвалась, ищи узел под половицей»*. Бабушка Лины, Мэриэн, прячет фотографии из семейного альбома, когда замечает интерес внучки: *«Не копайся в прошлом. Здесь так не делают»*. По ночам Лина
Лиам, 16 лет, случайно поджигает микроволновку в школьной столовой, когда одноклассник дразнит его из-за шрама на руке. Вместо огня — искры, как от статики, но сильнее. "Чё за…" — бормочет он, пряча рукав в карман худи. Дома, в гараже за авторазборкой отца, Лиам экспериментирует: лампочка вспыхивает в его ладони, если представить, как ток бежит по проводам. Сестра Мэйси, 14, тем временем втихаря собирает записи разговоров одноклассников — она слышит их мысли, когда трогает кожу.
Джейк Морроу, бывший морпех с шрамом над левой бровью, рылся в ящиках ржавого трейлера на окраине Чикаго. Он искал старые записи отца, погибшего при странном взрыве на доке в ’98. В углу валялась потёртая бейсболка с логотипом «Great Lakes Shipping» — единственная вещь, оставшаяся от него. «Ты уверен, что не нарвешься на тех же ублюдков?» — спросила Лина, его сестра, поправляя очки и указывая на свежий синяк на его руке. Она работала медсестрой в County General, но каждую ночь помогала Джейку