Benjámin Lengyel

Ласло Ковач, худой архивист в очках с толстыми линзами, перебирает папки в подвале будапештской библиотеки. Пальцы в пыльных перчатках задевают конверт с грифом «1982» — внутри фото отца в толпе на площади Кошута, лицо перечёркнуто красным крестом. «Опять твои старые призраки? — хрипит Золтан, сторож с перегаром, вытирая тряпкой стеллажи. — Вчера в «Корзине» два агента спрашивали, кто тут копается в мусоре режима». Ласло прячет конверт под кожаную куртку, по дороге домой заходит в фотоателье на
Представь себе город, где даже шепот кажется преступлением. Там, среди серых стен и потухших взглядов, живут те, кто давно забыл, каково это — смеяться в полный голос. Главная героиня, скажем, Анико, работает в архивной библиотеке, целыми днями сортируя книги, которые никто не читает. Ей кажется, будто весь мир замер в ожидании какого-то знака, но его всё нет. Иногда, закрыв глаза, она слышит эхо давних мелодий — может, из детства? А потом просыпается от тишины, которая давит, как тяжёлое