Jocelyn Chacón

Эрнесто, потный от машинного масла и августовской жары, ковырялся в подвеске старого «Жука», когда к автосервису в Истапалапе подъехал Гальего на серебристом «Таурусе». «Завтра — последний день, — бросил он, вытирая пальцы о джинсы. — Не вернёшь триста песо — твою Аделину будем топтать в Тамаулипасе». Сестра Эрнесто, тем временем, раскладывала пучки чайотля на рынке Сонора, пряча в карман жёлтый конверт с чаевыми. Над прилавком вис запах пережаренных бобов и пластиковых штор, хлопающих от