Рената Карвальо

Рикардо, 19 лет, в рваных кедах перепрыгивает через лужи на улице Вила-Кризолина. Его сестра Карла исчезла три дня назад, оставив в раковине окурки с помадой — её фирменный знак. Лукас, сосед с татуировкой Иисуса на ключице, шепчет за углом ларька с жареной юккой: «Они грузили её в белый фургон. Без номеров». Рикардо ломает ноготь, цепляясь за кирпич стены с граффити мертвого попугая. Запах пережаренного масла смешивается с криками попугаев в клетках на балконах. «Ты видел, куда они её увели?»
Лукас, 17 лет, в рваной бейсболке «Коринтианс», копался в рюкзаке отца, найденном возле высохшего колодца. Сестра Изабела, 15, щурилась на карту, нарисованную на обороте квитанции за свет: красный крест отмечал каньон Серра-ду-Каража. «Там нет воды даже для коз», — Лукас вытер пот с шеи, разглядывая трещины на земле, похожие на паука. В хижине из глины и досок пахло жженым кофе — Изабела разбила кружку, пытаясь поймать ящерицу для ужина. «Он мог уйти только туда, — она ткнула в карту
В гуще амазонской зелени, где воздух такой густой, что им можно резать ножом, затерялся парень лет восемнадцати — Лукас. Городской крысёныш, он приехал сюда «найти себя», как говорил в инстаграме, но вместо просветления получил комаров, вечную сырость и странные сны о древнем духе, который шепчет ему на языке, похожем на шум ливня. Местные шепчутся о *Куранедере* — духе горы, что забирает тех, кто ищет то, чего не стоит трогать. Лукас сначала ржал: «Ну конечно, мистика, ещё и шамана не