Начо, худой парень в потёртой куртке, каждую ночь спускает лодку в реку Бидасоа. Его друг Хуан, с обветренным лицом и сигаретой за ухом, грузит свёртки с табаком: *«Таможня сегодня ушла на север, но Элиса видела патруль у моста»*. Сара, в джинсах с потускневшими нашивками, проверяет фонари — её брат попался месяц назад, когда забыл выключить свет. Они пересекают границу в темноте, скрип уключин сливается с шумом воды. Утром продают товар в баре «Эль Рефугьо», где на стенах висят старые карты с
Хулио Мендес, плотник из Валенсии, каждое утро заваривал *café con leche* в жестяной турке, пока соседи через окно кричали о грядущем шторме. Его дочь, Лусия, 14 лет, собирала в рюкзак учебники с потрепанными углами и банку *paella*, оставшуюся с ужина. По пути в школу она останавливалась у бетонного забора на окраине района *El Cabanyal*, где местные подростки рисовали граффити с жёлто-красными флагами. «*¿Vas a seguir mirando, или поможешь?*» — бросал ей Андрес, разбрызгивая из баллончика
Знаешь, история такая: Альбе всего 17, а уже приходится ломать жизнь — переезжает с дядей в чужой город, типа начать всё с нуля. Ну, думала, обычный колледж, новые лица… Ан нет! Приходит в первый день, а на неё глазеют, будто она привидение. Серьёзно, даже в столовой парень сок пролил, когда её увидел — вот это реакция! Оказалось, она — копия Крис, той самой девчонки, которая полгода назад растворилась в воздухе. И все вокруг шепчутся, переглядываются… Жутковато, правда? Альба-то сначала
Иногда кажется, что жизнь принцесс — это сплошные балы, улыбки и шелка. Но у Виктории Евгении всё оказалось совсем не так. Молодая, хрупкая, с открытым сердцем, она вошла в мир, где каждое слово имеет вес, а улыбка может стоить слишком дорого. Испанский двор встретил её с блеском и холодом одновременно — всё будто сияло, но за золотыми шторами скрывались шёпоты, интриги и постоянное ощущение, что тебя оценивают. Сначала брак с королём казался началом красивой истории. Любовь, корона, новый дом
В Толедо, в мастерской, пахло оружейным маслом и старым деревом. Антонио Ортис, седой и молчаливый, чистил старинный пистолет, когда к нему вломился его племянник, Давид. «Где спрятаны чертежи деда?» — потребовал он, его новые ботинки скрипели на каменном полу. Антонио, не глядя, ответил хрипло: «Там же, где и твоя совесть, племянник. Ищи». Он знал, что Давид теперь работает на «Серхио Мальдонадо», их главного конкурента, чей новый логотип был наклеен на каждой витрине в городе. Изабель, дочь