Мурат, плотный мужчина в мятом пиджаке, прилетел в Гирне через неделю после того, как умер его дядя-киприот. В наследство достался полуразрушенный отель Palm Beach с пересохшим бассейном, где в 80-х останавливались британские туристы. В первый же день он спорил с местным маляром Али про цвет стен: «Yeşil değil, mavi olacak!» — тыкал пальцем в выцветшую штукатурку. В кафе на улице Ататюрка, где подавали фисташковый кофе с кусочками халвы, он встретил Элиф — девушку в очках с толстой оправой,
Эда, студентка-дизайнер, втискивает учёбу между сменами в кафе на узкой улочке Бешикташа. Однажды утром Серкан, владелец архитектурного бюро с офисом в стеклянной башне Левент, заказывает латте с двойной порцией эспрессо. Когда он резко комментирует пятно на блюдце — *"Это что, новый стиль сервировки?"* — Эда выливает остатки кофе ему на рубашку. *"Вот теперь пятно симметрично,"* — бросает она, теряя работу. Через неделю их сталкивает деканат университета: Серкан, как новый
Представь: девчонка Гюль, выросшая в стамбульском бетонном лабиринте, вдруг понимает, что глаза слипаются от вечного неона и фальшивых улыбок. «Да ну всё к чертям!» — думает она, швыряя в чемодан шелковый шарфик (подарок того самого... но об этом позже). Решение сбежать в деревню выглядит спонтанным, но внутри-то давно копилось: этот жених-стоматолог с его сахарными «дорогая, я задержусь на работе» оказался банальным змеёнышем. Представляешь? Застукала его с ассистенткой — та ещё кисейная