Если умом Россию не понять, то можно в любое время посмотреть «Кроткая», чтобы приоткрыть для себя таинственной занавес русской души. Молодая женщина терпеливо ждет, когда ее муж вернется с тюрьмы. Она периодически посылает ему посылки и надеется, что после его выхода на свободу жить станет проще и теплее. Но однажды одна из таких посылок возвращается к отправителю без какого-либо разъяснения причины. Поэтому женщина принимает решение доставить передачу своими руками в отдаленную тюрьму. Но по
Лиза, 17 лет, после ночной смены в кафе «Бублик» на Невском проспекте, засыпает в автобусе №3. В кармане — чек за три порции борща и недоеденная ватрушка. Снится ей одно и то же: ржавые трубы заброшенного завода в промзоне за Обводным каналом, лужи с радужной плёнкой, голос, шепчущий: *«Найди дверь с синей ручкой»*. Просыпается, когда кондуктор трясёт её за плечо: «Молодая, вы до конечной?». Дома, в хрущёвке на Купчино, младшая сестра Аня рисует на подоконнике маркером кошек, пока Лиза
В промерзшем подъезде на окраине Петербурга Артём Соколов, бывший сапёр с шрамом через левую бровь, ковырял отвёрткой замок соседской квартиры. За спиной ёкнул лифт — вышла Лиза Воронцова, студентка-медик с перебинтованной рукой. *«Опять свет отключили?»* — бросила она, доставая из рюкзака фонарик. Вместо ответа Артём выдернул из стены жгут проводов: под обмоткой мелькнула красная метка «СЛОВО». На кухне, заваленной схемами и банками тушёнки, они нашли блокнот с координатами — 59.9343° с.ш.,
Вот что меня всегда поражает в людях вроде этих стариков из Петербурга. Муж и жена, оба прошли через ужасы Великой Отечественной — и, несмотря на все испытания, их лицо светится спокойствием и добротой. Время их далеко ушло, дети разъехались по своим делам, и сейчас они живут одни, но ведь не одиноки. В их доме ощущается какая-то особая теплота, словно огонь, который не гаснет, несмотря ни на что. Наверное, именно это притягивает людей — те, кто замёрз или просто ищут поддержку, идут именно к