Лайам, программист из лондонского коворкинга «Red Bricks», заметил баг в тестовой версии нейроинтерфейса. Экран его ноутбука мерцал, отражая синяки под глазами — три ночи без сна, пока коллеги пили крафтовое пиво на кухне. *«Слушай, тут данные эЭг накладываются на старые сессии, — тыкал он пальцем в графики, обращаясь к Майе, инженеру по безопасности. — Кто-то загрузил патч без подписи. Видела?»* В углу комнаты валялись пустые банки энергетика с запахом цитруса и мяты. Через два дня пациентка
Мэйс, рыжая кондитерша с татуировкой лисы на запястье, замешивает тесто в крохотной пекарне на окраине Бристоля. За окном — серый дождь, внутри — липкий запах жженого сахара. Коллега Дерек, в заляпанном мукой фартуке, тычет в подгоревший карамельный пирог: «Опять твои фокусы? Клиенты вчера жаловались, что кексы… шевелились». Мэйс прячет дрожащие руки под стол, шепчет заклинание из бабушкиного блокнота с рецептами. Вечером, забирая мусор у мусорных контейнеров, она сталкивается с Ллойдом —
Элисон Купер, бывшая горничная из Манчестера, и её муж Майк, вечно копающийся в YouTube-гайдах по ремонту, получают в наследство обшарпанный особняк Баттон-хаус. Плесень на стенах, скрипучие половицы, проводка времён королевы Виктории — пара мечтает переделать здание в отель. После падения с лестницы, которую Элисон якобы толкнула «невидимая рука», она начинает замечать странности: тени в зеркалах, голос, бормочущий «убери эти ужасные обои» за спиной. «Майк, тут кто-то есть, — тыкает она
Лиам, пятнадцатилетний парень в рваных кроссовках, каждое утро заворачивает в аптеку на Хай-стрит перед школой. Фармацевт, женщина в розовом халате, протягивает ему коробку с таблетками: «Опять за маминым?» Он молча кидает на прилавок смятые купюры, прячет лекарство в рюкзак с выцветшим логотипом рок-группы. Дома, на кухне с обоями в желтых пятнах, мать кашляет в платок, спрашивает про уроки. Лиам врет, что учительница математики хвалила его, хотя на самом деле прогуливает — чинит соседке забор