Мартин, рыбак с острова Хийумаа, три дня чинит солярку в двигателе старой лодки «Кая». Дочь Лийз, в дождевике с выцветшим принтом лосося, приносит ему кофе в жестяной кружке: *«Если снова зальет цилиндры, продам эту ржавую банку на металлолом»*. Он молча ковыряет гаечным ключом в машинном отсеке, пахнет рыбой и бензином. Вечером на кухне с треснувшим кафелем Лийз листает письма из Таллинна — предложение работы в IT-стартапе. За окном маяк мигает через каждые десять секунд. На соседнем причале
Знаешь, я недавно посмотрел один фильм — такой странный винегрет из эпох, прямо мурашки по коже. Начинается всё с этой хрупкой девчонки в старинном платье, Маарой зовут. Она вот-вот выйдет замуж, а у неё в глазах такой страх, будто не в новую жизнь шагает, а в петлю лезет. Кадры эти выцветшие, будто старые обои в бабушкином доме — краска облезла, а узоры всё ещё дышат. А потом бац! — и мы уже в послевоенном 1949. Элина, эта ходячая тень с глазами как провалы в ад, тащит за собой историю