Лиор, 23 года, находит в гараже отцовской квартиры в Тель-Авиве коробку с 8-миллиметровыми плёнками. На одной из них — кадры с мужчиной в чёрном пальто, который выходит из кинотеатра «Казино» в Париже, 1998 год. Лиор летит во Францию, оставляя работу в кофейне «Эльгаби», где каждый вечер мыл кружки с потёртыми ручками. В парижском кафе «Луми» он встречает Эмиля, бывшего оператора: «Твой отец снимал то, что другие боялись трогать», — говорит тот, поправляя очки с жёлтыми линзами. Эмиль ведёт
Лиор, втиснувшись между ящиками с гранатами на рынке Кармель, перекрикивает шум торговцев: «Тамар, ты опять забыла закрыть счёт за воду!». Тамар, не отрываясь от эскиза старика, торгующего халвой, бросает: «Зато помню, как ты вчера разбил мамину вазу. Придётся продать эти картины». Её пальцы в синих крапинках от акварели листают папку с рисунками Тель-Авива — треснутые фасады Баухауса, кошки на мусорных баках. По вечерам Лиор моет полы в кафе на Алленби, где запах жареных баклажанов смешивается
Представь, живешь себе обычной жизнью, а потом бац — начинаешь слышать чужие мысли. Не какой-то там шепоток, а настоящий гул, как на рынке в пятницу. Вот так и наша героиня, Лиор, в один день поняла, что все вокруг нее буквально кричат внутри. Она пытается притвориться, что все окей, но как скрыть, когда сосед в лифте думает о любовнице, а учительница математики мечтает сбежать в Таиланд? Смешно, да? Но через месяц она уже готова была лезть на стену — эти голоса сводили ее с ума. А еще хуже,
Знаешь, как иногда хочется сбежать от всей своей жизни? Вот Ребекка — та ещё мастерица по побегам. Только выбросила обручальное кольцо в иерусалимскую пыль, как уже врезается на заднее сиденье такси. А за рулём — Ханна, этакая израильтянка с глазами, как у загнанной лисы. «Еду в Иорданию, в свободную зону, — бросает она, — Деньги искать. Мужу должны, а партнёр-американец слился». Ребекка, конечно, тут как тут: «Возьми меня, а? Ну пожа-алуйста!» Чего уж там — вдруг приключение залечит сердечные