Дарья, 32 года, работает корректором в пражском издательстве «Слово». Каждый день — маршрут №9 до Вртоловской улицы, сигарета у подъезда с коллегой Мартином, который вечно жалуется на жену. «Опять Катержина купила эти дурацкие свечи… Всю зарплату прожгла», — бурчит он, затягиваясь. Дома — съемная двушка в Жижкове с видом на телебашню, вечные споры с соседкой Элишкой из-за громкой музыки. По четвергам звонит матери в Брно: «Нет, я не брошу работу. Да, он еще не сделал предложение», — перебивает
После похорон родителей тихий Йозеф, 12 лет, в потрёпанном рюкзаке с наклейкой пражского метро, оказывается у деда Карела в деревне под Брно. Дед, пахнущий табаком и смолой, молча кивает на чердак — там матрас с жёлтым пятном и коробка старых гвоздей. Ночью скрип половиц приводит Йозефа в подвал: под разбитым керосиновым фонарём он выкапывает дневник матери с рисунками речного чудовища — длинные пальцы, глаза как мутные лужи. «Не совай нос в воду», — хрипит Карел утром, чистя рыбу, но мальчик
Знаешь, вот история одного упрямого хоккейного гуру — Любоша Хрузека. Представляешь: олимпийское золото, НХЛ за плечами, а тут бац — и вся жизнь как шайба, отскочившая в борт. Жена Елена? Развод. Любимый клуб "Славия"? Бросает. Прага с её богемной суетой? Тоже надоела. Мужик в какой-то момент просто схватил клюшку да и решил: "Всё, с меня хватит!". И куда, спросишь, бежит такой человек? В Гавиржов, Карл! В это провинциальное захолустье, где даже лёд на катке, кажется,
Знакомо, когда человек живёт одной идеей, как проклятый? Вот Йозеф из нашей глубинки — тот ещё тип. Футболом дышит, тренирует местную команду "Славой" так, будто это сборная мира. Жёсткий, как зимнее поле после оттепели — ни себе, ни людям поблажек. Говорят, даже будильник у него свистит, как судья на матче. А сердце-то, понимаешь, подводить начало. Не железное ведь, хоть и ведёт себя парень будто танк. Смешно и грустно: всю жизнь прожигал за тренировками, а теперь организм