Перри, тридцатилетний оператор колл-центра, целыми днями повторяет заученные фразы в потёртые наушники, глядя на треснувший экран компьютера. Его начальник, Рауль, постоянно кричит из кабинета: «Клиенты не будут ждать, пока ты допьёшь свой чёрствый медиалунь!» Вечерами Перри возвращается в съёмную квартиру в районе Палермо, где его девушка Карла раскладывает брошюры о работе в Барселоне. «Ты хоть паспорт обновил? — спрашивает она, зажигая третью сигарету за час. — Или опять будешь говорить про
Представь: Буэнос-Айрес, осень. Листья шуршат под ногами, а воздух пахнет дождём и мате. Она — Маргарита, барменша в захудалом кафе, вечно в джинсах с потёртыми коленями и с сарказмом наперевес. Он — Алехандро, музыкант, который таскает гитару как щит от реальности. Встречаются они случайно — точнее, она проливает на него кофе, а он вместо «всё нормально» выдаёт: «Ты всегда так знакомишься?». И вот уже смех, взгляд чуть дольше, чем надо, и это противное щемление где-то под рёбрами. А вокруг —
Знаешь, эти ребята — будто застряли в лифте между этажами. Уже не дети, но взрослеть как-то… не спешат. Сердца бьются так громко, что, кажется, весь мир слышит их рваный ритм: то бешено стучат от первой любви, то замирают от неловкого взгляда. Верить в вечность в семнадцать — это же нормально, да? Месяц, год, жизнь — кто их разберет. Сегодня роман на три аккорда под гитару, завтра — стихи в тетрадке с ободранными углами. А их «храм» — старый склад, где пахнет пылью и свободой. Стены в граффити,