Удхаянидхи Сталин

Джагги, в помятом пиджаке и с потрепанным блокнотом, торгуется с уличным фотографом возле храма Калькаджи. «Ты же видишь, у клиентки муж изменяет с танцовщицей из бара на Садар-Базаре — мне нужны снимки, а тебе 500 рупий», — бормочет он, разворачивая лепешку *паратха*, капли масла пачкают бумагу. Шивани, в синей куртке с выцветшими рукавами, подходит с двумя стаканами чая: «Опять врешь, что разговариваешь с духами? Вчера мать Раджеша плакала у твоего коврика — ты ей сказал, что сын одержим?».
Знаешь, иногда кажется, что одна пуля может изменить всё — а потом понимаешь, насколько это правда. Представь: обычный парень, тихий библиотекарь, у которого вся жизнь в книжных полках да разговорах с дочкой о сказках. И вдруг — бац! — его мир переворачивается из-за какого-то призрака с винтовкой где-то там, на крыше. Меня до сих пор мурашки пробирают, когда вспоминаю, как эта хладнокровная "работа" за километр от жертвы вцепляется в судьбы людей когтями. Ты вроде думаешь — ну,