Daniel Levy

Лирон, 28 лет, каждое утро открывал суши-бар в подвале на улице Алхази в Тель-Авиве. Рядом — прачечная «Белая стирка», откуда вечно доносился запах жжёной ткани. Ной, его соседка по лестничной клетке, забегала перед лекциями в университете Бар-Илан: брала роллы с авокадо, оставляла на столе мокрые от пота монеты. «Кондиционер опять сдох, — ворчал Лирон, вытирая рис с ножа. — Хоть бы вентилятор купили». Ной в ответ закатывала глаза: «У тебя тут тухлятину продают, а ты про вентилятор». Однажды