В старом квартале Ханоя Хыонг, 28-летняя швея в крошечной мастерской у озера Хоанкьем, ежедневно чинит школьную форму и свадебные аозаи. Её клиентка, миссис Лиен, приносит порванное платье дочери: «Ты уверена, что успеешь к выпускному? У неё танец с веерами». Хыонг кивает, пряча под столом обожжённые пальцы от утюга. По вечерам она шьёт на заказ шелковые шарфы для туристов из магазина на Хангдао, где торговец Тьен вечно торгуется: «Без фамильных узоров, просто цветы — дешевле же!» На автобусной
Лонг, худощавый парень с облупленным лаком на ногтях, таскал данньить по ханойским кафешкам — от «Красного лотоса» до забегаловки тёти Зыонг, где пахло рыбным соусом и жареным бананом. Отец, слесарь с чёрными от мазута пальцами, ломал струны его лютны в гараже: «Будешь как бродяга Сынг, на поминках песни выть?» Лонг подбирал обломки, прятал инструмент под кроватью рядом с пачкой писем от матери — она уехала в Дананг, когда ему было шесть. По вечерам он играл на мосту Лонг Бьен, а грузчики с