Ребека Кочан

Джейд, в потёртой кожаной куртке, сидела на подоконнике кафе напротив LaGuardia, дописывая текст в блокноте с наклейками. На соседнем стуле валялся поцарапанный микрофон из школьной студии. Талия, в чёрных леггинсах и растянутом свитере, спорила с матерью по телефону: «Я не брошу танцы ради юрфака, хоть ты сто раз повтори». В раздевалке Саймон, пряча гитару за спиной, объяснял Киту, почему пропустил футбольную тренировку: «Папа сказал, если ещё раз увидит меня со шнурком вместо мяча, выбросит
Ох, этот фильм... Сначала думал, ну типичный хоррор, знаешь, темный дом, странные шумы. Но чувак, как же я ошибался! Там такое началось к середине — жуть берет. Помню, сижу, попкорн забыл жевать, а руки сами вцепляются в подушку. И это не просто страшилки про призраков, тут всё как-то... личностно, что ли. Герои, конечно, местами тупят по полной — ну кто, спрашивается, лезет в подвал, когда наверху явно что-то нечисто? Но черт возьми, оторваться не мог! А тот поворот в третьем акте? Вообще
Представь себе цирк, где вместо глянцевых фокусников и акробатов — живые люди, каждый с историей, выбитой судьбой прямо на теле. Хозяин всего этого безумия — Мистер Лон, высокий, как журавль, но с глазами, которые видели всё на свете. Его артисты? Ну, скажем так, они не вписываются в шаблоны «нормальности», но именно это делает их семьей. Да-да, Лон сам тут свой парень, хоть и в костюме с иголочки. Знаешь, что меня цепляет? Они держатся друг за друга как банда потерянных душ. Попробуй тронь