Знаешь, как бывает в этих сериалах? Вот смотришь — Озан, этот мажор из Стамбула, только клубы да яхты в голове. Папаша, видимо, решил, что хватит баловаться, и отправил сыночка «на перевоспитание» в какую-то глушь. Ну ты же понимаешь: коровы, сено, никаких вечеринок до утра. А тут — бац! — Назлы. Не городская кукла с накачанными губами, а настоящая: смеётся так, что у самого настроение поднимается, и смотрит на мир будто впервые. Озан, конечно, сдулся как шарик — влюбился по уши. И всё бы
Эмир застрял в пробке на мосту Босфор, опоздав на встречу с отцом в текстильную лавку Кадыкёя. Лейла, протирая стойку в кафе «Наргиле» за углом, разлила турецкий кофе на счеты — клиент ворчал про "новеньких". Вечером она нашла в кармане фартука записку: *"Прости за утро. Купил тебе симит у Али-эфенди"*. Подпись смазалась, но Дениз, соседка по общежитию, узнала почерк бармена Озджана. На следующее утро Эмир, разбирая старые коробки на складе, наткнулся на фотографию Лейлы в
Нилюфер всегда грела одна мечта — работать в том самом отеле, где когда-то счастливо проводила время с родителями. Детство, уют, запах моря, смех… Всё это каким-то чудом жило в ней и двигало вперёд. И вот вроде бы всё начало складываться — работа, отель, знакомые стены. Казалось бы, чего ещё желать? Но тут в её жизнь врывается он. Каан. Новый генеральный директор. Мрачный тип, если честно. Вечно с каменным лицом, будто пришёл не в отель, а на похороны собственного энтузиазма. Вернулся в Турцию