Уильям Бич, худой восьмилетний мальчик с шрамом на запястье, приезжает в деревню Литтл Уироу из бомбардируемого Лондона. Его селят в каменный дом Томаса Оукли — угрюмого старика, который до сих пор хранит детские ботинки покойного сына в комоде. Уильям спит на жестком тюфяке под одеялом с заплатками, пугается треска угольной печи. «Здесь тихо, — бормочет Том, разламывая хлебную корку на суп. — Кричать не надо». Уильям молча рисует углём на газете, пока Том чинит его игрушечного солдатика,
Знаете, как бывает: взрослые уверены, что их дети по ночам мирно спят. Ха, наивные! Мы-то в курсе, что самое интересное начинается, когда родители теряют бдительность. Вот и Тому Лонгу, обычному четырнадцатилетке, каждую ночь доставалось нечто волшебное. Представьте: гулкие удары старых часов — раз, два, тринадцать! — и вместо заросшего бурьяном заднего двора распахивается целый викторианский мир. Там всё пахло тайнами — не этим вашим пластиком и гаджетами. Парк с мраморными статуями, шелест