Представь: живет Катька в своем захолустье, как вдруг — бац! — прилетает из Америки письмо. Бывший одноклассник, с которым она лет десять не общалась, помер да оставил ей кучу бабла. Ну, типа, сюрприз! А до этого вся её жизнь — сплошная чернуха: тесная каморка в общаге, парень-крыса, вечно сующий нос к другим девчонкам, отец-алкаш, мать, в сорок пять выглядевшая на семьдесят, да сестра с двумя сопляками на руках. И тут — такой поворот! Слух про наследство по городу разнесся быстрее, чем сплетни
Знаешь, иногда цифры просто врезаются в память как тот самый тормозной след на асфальте. Каждый год — 25 тысяч человек. Целый город... Исчезает. Просто берешь и стираешь с карты условный Ивановск или Петровград, где все друг друга знали. А треть этих людей — из-за чего? Из-за педали газа, вдавленной в пол, будто за рулем гонщик "Формулы-1", а не обычный Вася с соседней улицы. Слушай, я раньше тоже думал: "Ну подумаешь, +30 км/ч, все ж так делают!" Ан нет. Эти истории в
Знаешь, есть такие истории, которые будто вырваны из жуткого сна 90-х. Вот смотри: три мужика, обожжённые войной в Сербии, вваливаются обратно в Россию — а тут вместо "спасибо за службу" их ждёт ледяной душ. Игорь, Семён, Сашка — бывшие свои же, а теперь словно чужие. Афганец с потухшими глазами, парни с подорванными нервами... Ну и как встречает их родина? Да так, что аж мороз по коже: слежка, обыски, а потом — бац! — у Скифа дочь крадут. Жену шантажируют. И всё это под аккомпанемент
Весной 93-го Александр Якушев, экс-десантник с кулаками размером с гранаты, оказался на распутье — армия его «бросила», как пустой патрон. Приземлился в Ставрополе, пытался вписаться в эту новую, странную жизнь «на гражданке», но везде будто стена — ни работы нормальной, ни понимания. То ли люди стали другими, то ли он сам уже не вписывался в этот мир, где вместо приказов — бесконечные обещания «мы вам перезвоним». И вот, когда казалось, что придётся сдавать форму в комиссионку, судьба
Вот история, от которой мурашки по коже. Представь женщину: в хиджабе, с молитвой на устах, а в душе — целая война. Русская Мария, ставшая Маликой — как это вообще происходит с людьми? То ли вера так перепахала, то ли жизнь заставила маски натягивать... Приезжает она в Москву — этот бетонный муравейник — и шарит по подворотням с одной мыслью: найти дочь. Пропала, понимаешь, будто сквозь землю провалилась. А ведь всего пару недель назад смеялась в трубку: «Ма, я всё окей!». И вот тишина. Страшно