Марлина – молодая вдова. Она живёт в центре беднейшего индонезийского острова совсем одна. После смерти мужа её совсем забыли и никто не помогает, даже друг, который обещал. Здесь на пустыре ей сложно оставаться слабой и беззащитной. Такой, какой должна быть женщина в диких условиях. Она привыкла жить по-другому, точнее выживать. О своих детях она заботится сама и знает, что это большая ответственность. Однако путнику, который попросит приюта, поможет и даже снабдит жильём за определённую
Несколько лет назад жизнь экзорциста Кодрата была разрушена: злой дух убил его маленького сына, а затем, когда Кодрат отбывал тюремный срок, попытался убить и его, вселившись в одного из охранников. Теперь, освободившись, Кодрат возвращается в родную деревню, надеясь найти утешение у своего наставника. Но вместо спокойствия он обнаруживает, что наставник серьезно болен, а деревня погрязла в бедах. Урожай не удался, а местные жители подвергаются странным приступам одержимости, которые делают их
Райя, менеджер в рекламном агентстве в Джакарте, три года назад вышла замуж за Ади, инженера-строителя. Их квартира в районе Ментенг с видом на мангровые деревья постепенно заполнилась немытой посудой, счетами за электричество и молчаливыми ужинами. «Ты помнишь, когда мы последний раз говорили не о деньгах?» — спросила Райя, разбирая почту. Ади, не отрываясь от экрана телефона: «Вчера. Ты просила передать соевый соус». На работе Райя скрывала синяки под глазами за слоем консилера, а Ади
Ади копался в ящиках рыбного рынка в Джакарте, когда Лина позвонила в третий раз. *"Bang, bapak minta uang lagi—"* («Брат, папа опять просит деньги»), — голос сестры дрожал. Он вытер руки о фартук, смахнул чешую с телефона, на экране — трещина от прошлой драки с соседом-должником. В кафе за углом Рама, его младший брат, пил кофе с гамбургером, оставляя крошки на схеме подпольного склада. «Ты думаешь, я не вижу, как ты считаешь каждую рупию?» — Рама бросил пачку сигарет на липкий стол.
Ася, с потрескавшимися пятками от ходьбы по гравию, таскает ведра воды из колодца за хижиной. Буді, её муж, в заляпанном цементом комбинезоне, ковыряет рисовую коробку ножом: "Стройкомпания задерживает выплаты. Опять брать в долг у Мади?" Ася ставит ведро на циновку, вытирая лоб краем саронга: "У Мади уже три кувшина пальмового вина в счет долга. Лучше козу продадим — Диану тетрадки нужны". За стеной слышен визг младшей — Рая гоняет по двору соседского мальчишку, крича:
Знаешь, вот эта история про парня, который в кромешной темноте носится по лесу, — она меня до сих пор мурашками прошибает. Представь: его семью взяли и — бац! — исчезли, а он один, с фонарем дрожащим в руке, ловит эти дурацкие записки, которые кто-то развесил на деревьях, как новогодние гирлянды. То ли шутка, то ли игра на выживание. А лес-то не просто лес — деревья будто сговорились, шепчутся за спиной, ветки хватают за куртку… И ведь веришь каждому его шагу! Чувствуешь, как адреналин в висках