Рассказ о прекрасной королевской особе, которую обстоятельства вынуждают бежать, чтобы избежать невероятной судьбы, наложенной ее собственным отцом. Вдовец-король стремится снова вступить в брак, однако не может найти подходящую кандидатуру. Его покойная супруга перед смертью попросила его жениться только на девушке, превосходящей ее в красоте и обладающей золотыми локонами, как у нее самой. Неожиданно, единственной, кто соответствует этому описанию, оказывается его собственная дочь. Принцесса
Центральная Германия, 1942 год. В эпицентре нашего рассказа - молодой еврейский парень по имени Сиом. Ему всего двадцать лет, но он уже работает на заводе, стараясь оставаться незамеченным в условиях строгого режима. Сиом живет в квартире своих родителей, которые уже давно покинули город, оставив его одного. Но Сиом не просто выживает, он умный и изобретательный молодой человек, который придумывает себе бизнес-план, способствующий его выживанию в самых тяжелых условиях. Он занимается продажей
После года учебы в США в качестве студентки по обмену, 17-летняя Лила возвращается домой в Германию. Там она встречает обаятельного молодого человека по имени Криц и влюбляется в него. Лила не знала, что за время ее отсутствия в Германии появилась молодежная группа, мгновенно ставшая суперпопулярной среди подростков. Их слава еще не дошла до США, но в Германии они уже мегазвезды, а Криц — их солист. Когда Лила узнает об этом, начинаются трудности. К тому же, Криц тоже испытывает к ней чувства,
Лена Штраус, инженер-электрик с облупленным синим чемоданчиком для инструментов, каждое утро пробирается через забитый туристами Александерплац, чтобы спуститься в тоннели под старым мясокомбинатом. Там, в подвале, заваленном схемами и банками консервов, она пытается расшифровать записи отца — доктора Армена Штрауса, исчезнувшего после взрыва на секретном объекте «Зильберфаль». Ее напарник, бывший хакер Маркус Беккер, ворчит, разбирая провода: «Твои схемы пахнут жжёной резиной. Ты точно не
Леннарт, 28 лет, моет полы в кафе «Мельхиор» на углу Шёнхаузер-аллее. Каждое утро он вытирает следы от кофе на стойке и слышит, как шеф-повар Грета ворчит: «Ты опять забыл вынести мусор? У нас крысы в подвале заведутся!» В четверг, когда Леннарт разбил третий стакан за смену, барменка Софи протянула ему чек с надписью «Бесплатно» и шепнула: «Клиент у окна просил двойной эспрессо. Не перепутай, как в прошлый раз». В кармане у него всегда лежит потрёпанный блокнот с каракулями — наброски комиксов
Йойо, девятнадцатилетняя курьерша из Кройцберга, нашла в раме старого велосипеда затертую записку: *«Ищите под красной трубой, пока не затопили тоннели»*. На обороте — координаты и фамилия «Хартманн». В кафе *Kaffeehaus Rösterei* она показала бумажку Томасу, своему соседу-студенту, вечно копошащемуся в Arduino и картах 80-х. «Тут даты… 1989, 2022. Это ж годы объединения и… сейчас», — он постучал карандашом по столу, рассыпая крошки штрейзеля. Ночью они пролезли через дыру в заборе заброшенной
Лена Шульц, 27 лет, работает официанткой в кафе возле Берлинского собора. В её рюкзаке всегда лежит потрёпанная кукла в платье *Tracht* — единственная вещь, оставшаяся от матери, пропавшей в 2002 году. В перерывах она пересматривает старые фотографии: мать за пианино в их квартире на Либкнехтштрассе, пятно от чая на углу снимка. «*Warum hast du nur die Puppe mitgenommen?*» — шепчет Лена, протирая столик с липкими кругами от пива. В подсобке кафе она находит конверт с адресом приюта в Шпандау.
Лукас, 17 лет, каждое утро заворачивает в пекарню на углу Берлинер-штрассе за круассаном и кофе с молоком. Его друг Финн, в рваной косухе и с гитарой за спиной, уже ждет у трамвайной остановки: «Опять вчера в клубе завис? Гитару Сэму сломал — он тебя прибьет». На заброшенной станции U-Bahn, где они рисуют граффити, Лукас натыкается на ржавую дверь с табличкой «Keller 9» — за ней коридор с облупленной плиткой и ящиками, набитыми пленками с грифом «Stasi, 1988». Одна кассета залита кровью: голос
Знаешь, иногда кажется, будто конец XIX века — это сплошь цилиндры да чопорные манеры. А вот представь: в одной берлинской больнице кипит настоящий адреналин. Молодые врачи, которые позже перевернут всю европейскую медицину, тут прямо на ходу изобретают то, о чём мы сейчас в учебниках читаем. Лампы керосиновые, инструменты — простецкие, а они возятся с пациентами, будто от каждого случая мир зависит. И ведь правда зависел, наверное! То лихорадка неизвестная, то операция с риском на грани