Лейла, прокурор из Муша, прибывает в Стамбул, чтобы навестить своих родителей. Но отдыха ей не приходится - сразу же по прибытии она берется за следствие громкого дела об убийстве высокопоставленного бизнесмена. В процессе расследования Лейла сталкивается с Кенаном - журналистом, который страдает от шизофрении и раздвоения личности. Это знакомство добавляет новую нить в сложное клубок дела, и Лейла начинает понимать, что это дело гораздо запутаннее, чем она представляла себе вначале. Эта
Эмир, 27 лет, в потрепанной куртке, копался под капотом «Рено» 90-х в гараже за улицей Истикляль. Его сестра Лейла, 19, в рваных джинсах и с учебником по биохимии под мышкой, принесла ему бутерброд с сыром: *"Опять масло кончилось. Давай после смены заедем к Хасану, он должен нам за холодильник"*. Эмир вытер руки об тряпку, пахшую бензином: *"Сначала разберусь с тормозами у этого таксиста. И скажи Марине — если ее парень опять полезет в долги, пусть сам звонит"*. Вечером,
Эмир, 17 лет, втискивает кроссовки в рюкзак с оторванной молнией, пока мать кричит из кухни: «Опять на этот пустырь? Уроки сделал?» Он не отвечает, придерживая дверь плечом. В Кадыкёе, за ржавым забором, его ждет Арда — коренастый парень в потёртой форме «Фенербахче». Их поле — участок земли с кочками и битым кирпичом. «Слепи им гол, как вчера против кемальских», — хрипит Арда, кидая мяч. Эмир дриблует между камнями-соперниками, представляя трибуны. Дома отец чинит часы под тусклой лампой,
Знакомо, когда два таких разных человека сталкиваются лбами? Вот она — учительница математики, вся в своих формулах и осторожных шагах. Развод будто вывернул её наизнанку, и теперь она, кажется, даже дышит через раз — ну, знаешь, как после долгой болезни. А он? Ресторатор с огнём в глазах, шутками сыплет как из рога изобилия, но за этой улыбкой — что-то неуловимое. Типа «я веселый, не трогайте меня» — ага, прям как мой бывший сосед, который пел караоке в три ночи, пока полиция не приехала. Их