Лайон Балрам, молодой и перспективный индийский боец смешанных единоборств ММА, всегда мечтал о чемпионском поясе. Его амбиции и стремление к победе были неоспоримы, но судьба преподнесла ему жестокий урок. В своем последнем бою он не смог выстоять против своего соперника и погиб. Оставшись без мужа, его жена Баламани и их подростковый сын Лигер оказываются на грани бедности. Они переезжают из родного города Варанаси в штат Каримнагар в бьющий ключом мегаполис Мумбаи в поисках новых
В центре нашего рассказа - борьба Индии за свою независимость от английских колонистов. Несмотря на кажущуюся неравность сил, индийский народ не теряет веру в возможную победу. В этой борьбе особое место занимает политический деятель Чандра Бос, который, преодолевая все преграды, отправляется в Японию в поисках поддержки. Однако путь Боса оборван трагической автокатастрофой, в результате которой он погибает в больнице. Это событие вызывает волну спекуляций и конспирологических теорий, которые
Перехватив курьеров давно разыскиваемой банды с крупной партией наркотиков, руководитель опергруппы Диана Джозеф получила ранение. Из-за этого она отказалась выпивать на большой полицейской вечеринке, и как оказалось, не зря. Продажный коп подмешал снотворное в алкоголь, и вскоре все приглашённые оказались без сознания в критическом состоянии. Диана быстро принимает решение и велит персоналу погрузить полицейских в грузовик, чтобы доставить их в больницу. Помочь ей могут лишь чрезмерно
Чоту, похищенный в раннем детстве и вынужденный просить милостыню, однажды оказался в центре полицейского рейда. Увидев шанс на спасение, он помог полиции поймать своего похитителя. Получив награду за содействие, Чоту осознал свою способность менять жизнь и восстанавливать справедливость. Полный решимости, он выбрал путь охотника за головами, принося правосудие и вознаграждение, охотясь на преступников. Таким образом, его прошлое стало фундаментом для новой жизни, полной надежды и силы.
Салман, худощавый парень в выцветшей рубашке, каждое утро пробирается через пшеничные поля к старому колодцу. Отец Рафик, обмотав голову грязным платком, кричит со двора: *«Опять на рынок? Земля сохнет, а ты стихи учишь!»* В рюкзаке у Салмана — потрёпанный блокнот с урду-русскими словами и кулек сухих фиников для соседки Зои, которая тайком учит его грамматике. По четвергам он помогает разгружать грузовики с манго на базаре Сатархи, где торговец Харис вечно ворчит: *«Смотри, ящик не урони —
Арджун, мясник из деревни у подножия Западных Гат, нашел в расщелине засохшего колодца потрескавшуюся каменную статую — женскую фигуру с четырьмя руками. Притащил домой, поставил рядом с глиняным кувшином для пальмового вина. «Бабушка говорила, такие идолы приманивают змей», — буркнула его сестра Суджата, вытирая пот со лба краем сари. Ночью в хижине запахло горелой кожей, а утром соседский мальчик Венкат, обычно торгующий лепешками на рынке, заговорил на языке, который старый брахмин Гопал
В Мумбаи, на переполненном рынке Кроуфорд, 23-летний Арджун Патил, механик из гаражей Дадара, случайно задевает Миру Дешмукх, студентку юридического факультета, рассыпав её покупки — учебник по уголовному праву и коробку ladoo для бабушки. «Ты слепой? Или руки из машинного масла?» — бросает она, поправляя сари, испачканное в грязи от дождя. Арджун, пряча татуировку с именем погибшего брата-наркоторговца под рукавом, молча подбирает разбитую стеклянную банку с имбирным чаем. Их следующая встреча
Адитья Шарма, инспектор из участка на окраине Мумбаи, в пять утра получает вызов — исчезла Рия Сингх, жена бизнесмена. Её последний след — камера у магазина специй в Колабе: кадры показывают, как она поправляет синий шарф, спотыкается о разбитую плитку. «Она купила пакет куркумы и три лимона, — бормочет сержант Санджай, листая отчет. — Продавец сказал, что она дрожала, будто за ней гнались». Адитья находит в её квартире забытый телефон под диваном: последний звонок на номер, зарегистрированный
Мира Шарма, 34 года, стирает школьную форму дочери в тесной ванной хрущевки Нави Мумбаи. На кухне муж Раджеш разогревает вчерашний дал, ворча: «Опять счета за свет выросли. Ты хоть на стирке экономить научись». В углу треснувшей плитки — стопка непрочитанных учебников по бухучету. Завтра Мира пойдет на рынок Crawford, украдкой положит в сумку два флакона дешевых антибиотиков — соседский мальчик с температурой не перестает кашлять третью неделю. По дороге домой обойдет три аптеки, сравнивая цены
Рави Шарма, бывший полицейский из ветхого района Мумбаи, выслеживает Амита Верму — подростка, укравшего сумку с документами из машины местного депутатка. Амит, прячась в переулках возле рынка Кроуфорд, разбирает бумаги при свете фонарика: среди квитанций находит распечатку переписки о поставках контрабанды через порт Нава-Шева. «Ты совсем ебанутый?» — кричит его сестра Прия, замечая фотографии тел в мешках. Тем временем Рави, допрашивая уличного торговца чаем, узнает, что мальчик в синей куртке
Радж, детектив с хронической бессонницей, рылся в коробке с делами 90-х в душном кабинете мумбайского участка. На столе — остывший чай в стеклянном стакане, крошки от самосы. В папке «Дело № 14/1993» он наткнулся на фото мальчика в школьной форме, исчезнувшего после урока музыки. «Ты опять копаешься в старом хламе?» — хрипло спросил напарник Виджай, разминая плечо после перестрелки в трущобах Дхарави. Радж проигнорировал, достал записку с детским почерком: *«Папа обещал купить новую
В порту Бомбея матрос Винсент Нанавати, в рваной тельняшке и с запахом рома, закалывает ножом торговца Пракаша Малика. Сима Саран, адвокат с потрескавшимся ремешком на сумке, берет дело — ее клиент утверждает, что защищал девушку от насилия. «Ты же знаешь, как здесь судят моряков», — бросает ей коллега Амит, разглядывая пятно кофе на столе. Сима копается в бумагах до ночи, находит фото Малика с синяками на руках жертвы, Лалиты, которая теперь прячется в деревне у тети. В переулке Чора Базара
Представь, что тебя кинули в самое пекло — джунгли, где воздух густой, как суп, а каждый шорох за спиной заставляет сердце колотиться, будто вот-вот выпрыгнет. Тут всё живое норовит тебя съесть: от москитов, которые злее бабушки на базаре, до тигров, чьи глаза светятся в темноте, как проклятые фонари. Главный герой — парень, который думал, что сбежал от проблем мегаполиса, а теперь клянёт тот день, когда решил, что «близость к природе» — это круто. Он тонет в грязи, мается от жары, а ещё эти
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых сидишь и думаешь: «А что, правда, всё так и есть?» Вот эта история… Боже, она же про нас! Там эти ребята, такие же растерянные, как мы все в двадцать с копейками, пытаются найти себя в этом безумном мире. Смешали любовь, дружбу, вечные споры о высоком — и всё это под звуки винила и цитаты из старых фильмов. Честно, я сначала думал: «Ну, очередная попытка показать «поколение Z»…» Ан нет! Сцена, где они трое бегают по пустому Лувру ночью — у
Адитья Шарма, 32-летний экономист из ветхого района Чандни-Чоук, неожиданно побеждает на выборах в Лок Сабху благодаря видео, где он ругается с чиновником, отказывающимся чинить канализацию возле лавки его отца-сапожника. Его кабинет в Дели — комната с треснувшими стенами, где секретарь Радхика вечно теряет документы между пачками самса и холодным чаем из уличного ларька. «Ты хочешь отменить кастовые квоты? Да тебя сожгут заживо в Раджастане», — бросает ему в лицо союзница по партии Мэтрайи,
Ты когда-нибудь смотрел кино, после которого в голове будто взрывается граната из эмоций? Вот это как раз такой случай. Помнишь ту историю про парня, который в джунглях своей же совести запутался? Там ещё эта бешеная гонка за чем-то вроде призрака — не поймёшь сразу, то ли он зверя преследует, то ли сам от себя убегает. Честно, первые полчаса сидел с лицом как у студента на лекции по квантовой физике — ничего не въезжало. А потом бац! Сцена у реки, где герой вдруг замолкает и просто смотрит на
Знаешь, иногда натыкаешься на фильмы, которые как удар под дых — вроде про любовь, а внутри столько колючек. Вот эта история про двух людей, где всё начинается с милых шуток и случайных взглядов в метро, а потом... бац! Ты понимаешь, что они как два пазла из разных коробок — вроде подходят, но картинка-то кривая. Меня до сих пор бесит главный герой. Ну вот честно — такой идеальный на бумаге, а в жизни хочется тряхнуть его за плечи: «Да очухайся же, там за окном реальный мир!». А она... Боже,
Представь себе Банарас — город, где песок дороже золота, а по узким улочкам шастают то ли бандиты, то ли революционеры-наксалиты с стволами наперевес. Тут две местные семейки, Кашияпы и Мишра, уже не знают, из-за чего вообще переругиваются. То ли из-за песка, то ли просто привыкли ненавидеть. Их склоки давно превратились в кровавую игру: кто кого переживёт? У Кашияпы есть дочь — Баччи. Восемнадцать лет, глаза как у газели, а сама наивная, будто вчера из храма вышла. А у Мишры — Рахул.
Представь жаркое Гоа, где казино болтаются на волнах, как игрушки в ванне. Тут пахнет деньгами, азартом и потом — потому что все эти шулера в дорогих рубашках только делают вид, что хладнокровны. А на самом деле? Каждый норовит кинуть другого, как последнего лоха. Три круга ада: сначала обмануть, потом потерять всё до нитки, а потом… ну, вдруг повезёт? В центре всего — банда местных пацанов. Новички, но горят идеей провернуть аферу века. Типа, идеальный план — всё по учебнику. Но, чувак, жизнь
Знаешь, эта история про Джона Дэя — просто жуть берет. Представь: его дочь погибает при загадочных обстоятельствах, а через два года жизнь семьи снова летит в тартарары. Банк, где он работает, внезапно грабят, самого Джона берут в заложники — требуют какую-то секретную папку из сейфа. И ладно бы только это… Его жену Марию, которая и так через ад прошла, один из бандитов бьет по голове — и она впадает в кому. Серьезно, как будто судьба специально их преследует! Интересно, что за документы в том
Представь: компания друзей рванула на природу, шашлыки, смех, всё как обычно. А потом — бац! — небо вдруг разверзлось, дождь хлещет так, что хоть ведра подставляй. Ну куда бежать? В лесу-то… И тут, как в плохом хорроре, вырисовывается этот огромный дом — старый, будто из сказки про бабушку-Ягу. Внутри сидит бабушка, но не простая — глаза будто знают все твои секреты. «Заходите, переждете», — говорит, а у самой голос как скрип половиц. И вот уже вместо мокрых кроссовок у костра — кресло с
Знаешь, как иногда дождь будто специально подстраивается под людей? Вот так и тут — ливень сгреб их обоих в какой-то промокшей до костей ловушке. Аман ворчал про промокшие кроссовки, Чамели смеялась, выжимая воду из косынки, а за окном бушевало так, будто весь мир решил устроить стирку. Ночь тянулась как жвачка — сначала неловкие паузы, потом смешные истории из детства, а к утру уже болтали о таких вещах, о которых при свете дня язык не повернулся бы. Странно, как темнота и грохот воды по крыше