В мире, где магия и чудеса сосуществуют с реальностью, король и королева становятся жертвами коварного отравления. Это трагическое происшествие внесло тень на их королевство, и теперь только одна вещь может вернуть его обратно к свету - легендарная живая вода. Согласно древним преданиям, она спрятана на краю известного мира, за стенами таинственного Золотого замка. Эспен, молодой и отважный герой, вместе с прекрасной принцессой Кристин берут на себя ответственность за спасение своего
В тихом уголке земли, где раскинулась маленькая деревня, скрывается необычная загадка. Каждый год, когда на календаре появляется 24 декабря, жители вдруг утрачивают всякое воспоминание о предстоящем Рождестве. Все, кроме одной маленькой девочки по имени Элиза, которая пробуждается в этот особенный день с теплым предвкушением чуда. Элиза ощущает в воздухе магию и волнение, но к её удивлению обнаруживает, что её семья и друзья не разделяют её чувств. Она пытается разбудить их рождественский дух,
Титина, рыжеволосая девочка в потёртом синем дождевике, жила с отцом-рыбаком в домике на краю фьорда. Утром, пока он чинил сети, она бегала по мокрым камням, собирала ракушки и кричала соседу Эйнару: *"Смотри, краб-альбинос! Думаешь, он принёс бы удачу?"* В старом сарае за ящиками с гниющими канатами она нашла дневник деда — страницы с картой, где крестиком отмечена скала за маяком. На полях дрожали карандашные пометки: *"Льды треснули… свет из глубины… не дайте Олафу
Лив, пятнадцать лет, живет в рыбацком поселке под Тромсё. После школы она таскает ведра с треской на семейной лодке «Морская ведьма», пока ее отец, Хокон, чинит сети. В субботу на пляже у фьорда она находит ржавый нож с рунами — Эйрик, ее младший брат, сразу сует лезвие в рюкзак: «Думаешь, это викингов? Мама говорила, тут раньше курганы были». На следующее утро Лив просыпается с шумом в ушах, а на руке — синяя метка, как от ожога. За обедом в школьной столовой Ингрид, подруга Лив, тычет вилкой
Лив, 17 лет, каждое утро чистит треску в крохотном магазинчике на окраине Вардё. Холодный ветер гудит в щелях между досками, а запах соли въелся в её красные от работы руки. Эйнар, её друг детства, заходит после утреннего лова, швыряет на прилавок свёрток с мойвой. "Опять пропали две овцы у старика Йенсена, — бормочет он, снимая потёртую шапку. — На снегу следы, будто кто-то волочил мешок". Вечером Лив копается в бабушкином сундуке под кроватью — между пожелтевшими фотографиями 1940-х