«Сираневада» - последний фильм режиссера Кристи Пуйу, успешного молодого румынского режиссера, автора «Смерти господина Лазареску» и «Авроры», среди прочих. В своей последней драме, сочетающей серьезность с элементами черного юмора, автор рассказывает историю семьи, которая собирается на праздничный ужин через 40 дней после смерти главы семейства. «Сираневада» - это вивисекция рассказов близких друг другу людей, снятых с поразительной проницательностью.
Мария и Андрей ругаются из-за списка гостей возле кондитерской на Strada Lipscani. «Твой брат снова в долгах, — царапает зажигалкой по столу Мария, — он даже на прошлой свадьбе украл бутылку вина». Андрей молча поправляет галстук с выцветшим узором, пока официант ставит между ними эспрессо с подтёкшей пенкой. За день до церемонии мать Марии, Елена, тайком перешивает платье невесты, заменив кружево на фату из своего сундука. «Бабушка носила это в голодный год», — бормочет она, обрывая нитки
Елена, дочь реставратора Николай, нашла в его мастерской в Сигишоаре потёртый блокнот с зарисовками икон и шифрованными датами. Между страницами завалялся трамвайный билет на маршрут Бухарест–Плоешти — отец исчез три недели назад после поездки в столицу. В церкви Святого Николая, где он работал, местный историк Андрей, поправляя очки, проборчал: «Копал в архивах про «Клуб Влада»… Говорят, те ещё консерваторы». Елена, разглядывая трещину на фреске с ликом святого, перебила: «Консерваторы прячут
Ливия, 27 лет, фармацевт из бухарестской аптеки на улице Стефана чел Маре, каждый вечер протирала пузырьки с валерьянкой, пока в дверь не врезался Эмиль — археолог в грязной куртке, пахнущий болотной тиной. «Смотри, что выкопал у монастыря Куртя-де-Арджеш», — бросил он на прилавок амулет с треснувшим глазом-трилистником. За окном глохли трамваи, а Ливия вязала шарф для младшей сестры, цепляя спицей этикетки с латинскими названиями. «Это не румынский символ», — пробормотала она, переворачивая