Свадьбы, крестины и похороны (2022)

Мария и Андрей ругаются из-за списка гостей возле кондитерской на Strada Lipscani. «Твой брат снова в долгах, — царапает зажигалкой по столу Мария, — он даже на прошлой свадьбе украл бутылку вина». Андрей молча поправляет галстук с выцветшим узором, пока официант ставит между ними эспрессо с подтёкшей пенкой. За день до церемонии мать Марии, Елена, тайком перешивает платье невесты, заменив кружево на фату из своего сундука. «Бабушка носила это в голодный год», — бормочет она, обрывая нитки зубами. В церкви Святого Георгия пахнет ладаном и краской: рабочие спешно замазывают трещину на фреске, пока священник спорит с фотографом о цене за срочный заказ.

Через три месяца на крестинах племянника Софии в деревне Валя-Лунгэ дьякон отказывается начинать обряд без справки из больницы. «У младенца имя как у деда, а документы — как у цыганёнка», — шипит тётя Вера, поправляя платок с вышитыми петухами. Тем временем в Бухаресте гроб с телом деда Николае застревает в лифте хрущёвки на улице Мира. «Он и живым вечно тормозил», — хрипит дядя Виктор, вытирая лысину платком в синих горошинах. В подсобке похоронного бюро внучка Ана находит в кармане дедового пиджака ключ от сарая и обрывки писем на венгерском — адресованных женщине из Сибиу, 1972 год.