Сериал погружает нас в удивительный и интригующий мир Кайеды Сиро, главного героя, который находится на борту первой японской атомной подводной лодки. Он не просто командир - он человек с мечтой о создании своего идеального мира. Однако этот идеальный мир, который он стремится реализовать, может быть не таким, каким его видят другие. Каждое его действие, каждое его решение - это шаг на пути к своей цели. Но эти шаги непредсказуемы и зачастую опасны, что делает его историю еще более
Приют для лошадей, которым Кэти управляла с любовью и заботой, оказался на грани закрытия. Все средства закончились, а задолженности росли с каждым днём. Каждая лошадь в приюте была для неё больше, чем просто животное, — они стали её семьёй, её миссией. Отчаявшись найти способ спасти своё убежище, Кэти отправляется ко своему дедушке, знаменитому в прошлом музыканту Бену Пендлтону, который давно забросил карьеру и ушёл в тень. Многие годы Бен избегал публичных выступлений из-за боли, связанной с
Эмили Картер возвращается в Риверс-Эдж, провинциальный городок у озера Гурон, после исчезновения младшего брата Нейта. В его комнате, пахнущей затхлой краской и старыми комиксами, она находит под кроватью потрёпанный блокнот с зарисовками кругов на полях и фразами вроде *"Они зовут через окно, когда часы бьют три"*. Шериф Грег Морроу, друг их покойного отца, отмахивается: *"Опять эти подростки с их психоделиками"*, но в ящике его стола Эмили замечает фото Нейта с
В Блэкстоуне, провинциальном городке у границы с Юконом, детектив Эмили Картер копается в отчётах о пропавших туристах. Её сапог проваливается в рыхлый снег возле кафе *Northern Lights*, где официантка Мэгги шепчет: «В прошлую пятницу Джесс тут коктейль допивала, а потом — хлоп — исчезла». Джейк Марсден, егерь с обветренным лицом, разглядывает следы у реки Клахани — не оленьи, слишком глубокие. «Тут даже волки не ходят, Картер. Чую — ловушка», — бросает он, счищая лёд с куртки. Эмили замечает,
Лина, 22 года, моет полы в закусочной *Dépanneur Noir* на углу Рю-Сен-Дени и Мон-Руаяль. Запах жареного лука въелся в кожу, а сменная рубашка вечно пахнет прогорклым маслом. Вечером, возвращаясь в съемную комнату над прачечной, она находит на подоконнике конверт с фотографией: мужчина в костюме 1920-х держит окровавленный нож для вскрытия писем. «Ты же видела, что он сделал с Мари?» — шипит сосед Марк, указывая на владельца забегаловки, Жюля. «Видела. И видела, как он потом плакал в подсобке»,
Лиам, засучив рукава, копался в проводке генератора, пока Эмили перебирала пустые банки на полке. «Вчерашний стук был ближе, — сказала она, не отрываясь от этикетки с истекшим сроком. — На востоке, у реки». Джейкоб, сидя на ящике с патронами, бросил: «Опять твои фантазии. Лучше бы воду проверила — фильтр хрипит». За окном бункера, заваленного картами и керосиновыми лампами, ветер гнал по ржавой вышке клочья тумана. Лиам вытер лицо грязным рукавом: «Если не починю к утру, свет кончится. Ищите