Фильм погружает нас в жизнь и творческий процесс одного из самых известных и влиятельных художников всех времен - Микеланджело Буонарроти. Этот гениальный художник и скульптор, известный своими непревзойденными работами, такими как Сикстинская капелла и статуя Давида, стал предметом борьбы двух самых могущественных семейств своего времени. В то время как Микеланджело стремится посвятить себя своему искусству, он оказывается в центре политической интриги и соперничества. Эти два семейства,
Мартина, 32 года, протирает полки в книжном магазине на окраине Турина. Запах кофе из соседней пекарни смешивается с пылью от старых томов Пиранези. В кармане дрожит телефон — мать звонит третий раз: «Приезжай до восьми, папа уже развесил *люциде* на балконе». Она бросает в сумку подарок для племянника — деревянного робота, завернутого в газетную страницу про забастовку метро. «Снова эти пластиковые ангелы на каждом углу», — бормочет она, допивая эспрессо с привкусом горелой гущи. На
Знаешь, иногда кажется, что самые важные истории любви пишутся не за мгновения, а годами. Вот как у Сильвестро и Камиллы — они словно две стихии, которые то сталкиваются, то расходятся, а потом снова тянут друг к другу. Встретились впервые в конце девяностых, оба двадцатилетние, полные амбиций и этой юношеской уверенности, что всё в жизни получится. А потом — бац! — и десять зим пролетели, как один вдох. Каждый год будто случайно подкидывал им шанс пересечься: то пара дней в Венеции среди
Знаешь, когда думаешь о той апрельской ночи 1912 года, мороз по коже пробирает. Ну вот представь: гигантский лайнер, роскошнее которого мир ещё не видел, гордо плывёт через Атлантику. «Непотопляемый», как хвастались инженеры — смешно, да? А ведь люди верили! На верхних палубах шампанское лилось рекой, дамы в бриллиантах смеялись под музыку оркестра… А внизу, в тесных каютах, эмигранты грезили о новой жизни в Америке. Две тысячи душ — и у каждой своя история, свои надежды. Как же всё изменилось
Знаешь, иногда кажется, что у священников самая спокойная работа — ну, службы да проповеди. Но вот этот парень, Габриэль, вообще огонь! Представляешь: молодой профессор теологии, в рясе, как рыцарь в доспехах, но вместо меча у него старинная библия и куча вопросов. А ещё психолог Клаудия рядом — такая, знаешь, с взглядом, который видит тебя насквозь. И вот они вдвоём лезут в такие дебри… Там не просто призраки в простынях, нет. Что-то темнее, глубже. Лично у меня мурашки бегали, когда они