Это увлекательный рассказ о научном эксперименте, который пошел ужасно не так. В самом сердце этой истории - группа ученых, которые, в погоне за открытиями, случайно оживляют древнее и смертоносное динозавровое существо, скрытое в тайниках глубоко под землей. С момента его пробуждения начинается гонка за выживание. Это создание, как оказывается, не только живо, но и невероятно опасно. Его древняя ярость и кровожадность вызывают страх и ужас, а его физическая мощь делает его практически
В глубинах одной из самых знаменитых тюрем мира, Алькатрас, развертывается захватывающая драма. Этот остров-тюрьма, окруженный холодными и бурными водами залива Сан-Франциско, стал последним прибежищем для наиболее отъявленных преступников своего времени. Среди его "жителей" находились люди, осужденные за серьезные преступления, включая банковские ограбления и многочисленные побеги из других мест заключения. Именно здесь, в начале 1960-х годов, трое заключенных по имени Фрэнк Моррис и
Кукла-убийца Роберт решительно обороняет своего хозяина, спасаясь от нацистской Германии. В напряженной схватке с приспешниками Гитлера, Роберт демонстрирует невероятную преданность и безудержную решимость, превращая эту необычную борьбу в драматичное противостояние.
Эмили Харт, детектив из участка на окраине Лондона, копается в отчете о краже антикварных часов из бутика на Брик-лейн. На столе — остывший латте с отпечатком помады на краю стакана. «Смотри, опять *тринадцать* минут на циферблате во всех записях свидетелей», — бросает она напарнику, Марку Риджуэю, тыча пальцем в размытые кадры с камеры. Марк, жуя сэндвич с тунцом, хмурится: «У Кэтрин Брукс, той старухи из Бирмингема, вчера изъяли коробку с куклами — на каждой платье с тринадцатью пуговицами».
Знаешь, есть одна жутковатая байка, которую у нас в городе каждый Хэллоуин пересказывают шепотом. Типа, парень по кличке Джек — псих с топором, лет двадцать назад его прикончили сами же жители. Но в этом-то и фишка: говорят, он каждую осень вылезает из могилы ровно в ту самую ночь, когда листья шуршат под ногами, а ты чувствуешь, как холодок по спине бежит. И ведь не просто бродит, понимаешь? Он ищет тех, кто его тогда предал… или их детей. Страшно? Еще бы! Мне как-то друг рассказывал, будто
Эмили и Джеймс переехали с детьми, Лизой и Томом, в полуразрушенный викторианский дом на окраине Бирмингема. Во время распаковки коробок Лиза нашла на чердаке фарфоровую куклу в потёртом синем костюме — её левая рука была сломана, а глаза покрыты трещинами. «Смотри, она как живая», — прошептала девочка брату, но Том лишь фыркнул: «Отстань, это просто хлам». Ночью Эмили услышала скрип половиц — спустившись на кухню, она обнаружила шкаф с посудой распахнутым, хотя точно закрывала его. Джеймс,
Знаешь, история эта начинается будто бы обычно — девчонка Лиза устраивается уборщицей в какую-то заброшенную лечебницу на Лонг-Айленде. Ну, работа как работа, правда? Там шваброй махать, тут тряпкой. Ан нет! Не успела она вдохнуть этот едкий запах дезинфекции, как все пошло наперекосяк. То ли стены шепчутся за спиной, то ли тени в коридорах слишком уж... живые. А эти взгляды — будто тебя сквозь кожу просвечивают. Не пациенты, а какие-то призраки в пижамах. Персонал там — отдельная песня.
Представьте себе: Эван Рид, этот крутой тип, который когда-то щёлкал задания для Ми-6 как орехи, а потом вдруг завязал и подался в наёмники. Жил бы себе спокойно, ан нет — сверху влетает какой-то Дэвид Маркам, важная шишка, и суёт ему дельце: мол, урви-ка диск с секретной фигнёй. Ну, Эван же профессионал, думал, обычная работёнка. Ан нет! А дальше — полный трэш. Маркам, видите ли, решил, что беременная девчонка Эвана — идеальная разменная монета. Вот честно, у меня бы крыша поехала на его