Фарид, известный среди своих клиентов как Мистер Экс, на протяжении многих лет успешно руководил необычным бизнесом. Его фирма специализировалась на оказании помощи мужчинам, желающим разорвать узы брака. Система, которую он разработал, работала безупречно, обеспечивая его клиентам эффективный и малозатратный процесс развода. Благодаря этому Фарид зарекомендовал себя как надежный эксперт в области разводов, а его услуги пользовались стабильным спросом. Однако его безупречно сложенный мир
Хасан, простой охранник из Египта, всегда мечтал о лучшей жизни в Европе, надеясь обрести там свободу и новые возможности. Однако мысль о риске опасного нелегального путешествия через океан не давала ему покоя. Вместо этого он находит необычный способ воплотить свою мечту — участие в чемпионате мира по футболу для незрячих, который пройдет в Польше. Но есть одна проблема — Хасан никогда раньше не играл в футбол, тем более вслепую. Его ждёт сложный путь, полный испытаний. Он начинает знакомиться
Мариам, 27 лет, работает в ювелирной мастерской в Замалеке. Утром она едет на метро до станции "Опера", покупает фалафель у уличного продавца с татуировкой скорпиона на запястье. Ее брат Ахмед, студент-медик, ворчит за завтраком: *«Опять эти прокуренные лабораторные халаты — отстираешь?»* Вечером Мариам тайком встречается с Халедом — владельцем кафе на Корнише. Он прячет в ящике стола фото жены, погибшей в аварии на трассе Александрия-Каир. Лейла, соседка по лестничной клетке,
Амаль, 45 лет, случайно находит тест с двумя полосками в аптеке на улице Эль-Маншия, куда зашла за таблетками от давления. Муж Ахмед, таксист с машиной, обклеенной наклейками футбольного клуба "Аль-Ахли", кричит на кухне: "Ты с ума сошла? Нашему Кариму уже 22, а ты как базарная девчонка!" Дочь Нора, студентка-медик, прячет учебник анатомии под диван, пока брат Карим тыкает в телефон, избегая смотреть на мать. Амаль молча разливает чай с мятой в стаканы с потрескавшимися
Карим, бывший полицейский с шрамом на левой щеке, рылся в бумагах на кухне своей хрущевки в районе Шубры. За окном гудели таксисты, споря из-за пассажиров. Вчерашний *кошарі* засох на тарелке. Нашел конверт с адресом кафе «Эль-Халиль» — последнее место, где видели его брата Махмуда. За столиком у вентилятора сидел Тарек, старый друг в потертом пиджаке. «Он спрашивал про груз из Порт-Саида», — бросил Тарек, разминая пальцами крошки хлеба. Карим потрогал ствол в кобуре под рубашкой: «Там или
Шахад сидит на кухне в своей каирской квартире, разглядывая трещину на чашке с остатками холодного кофе. Её младшая сестра Лина, расставляя на полке банки с фасолью, бросает через плечо: "Он звонил опять. Говорит, хочет забрать книги из гаража". Шахад щупает облупившуюся краску на столе — тот самый стол, где Ахмед три года назад оставил обручальное кольцо перед уходом. На балконе сушится его старая рубашка, которую она всё не решается выбросить. В пятницу, когда мать Шахад приносит
В портовых переулках Александрии Карим, рыбак с обветренными руками, пытается выторговать цену за улов у купца Хасана. Его сестра Лейла, пахнущая глиной и ладаном, тайком продаёт амулеты в гончарной мастерской — деньги нужны на лечение матери, чьи ноги опухли от работы в солёных водах. Ночью Карим ворчит на сломанный якорь: *"Черви съели дерево, а мы будем есть песок"*. Лейла перебирает медные монеты: *"Продай лодку. Или умрёшь, как отец"*. В квартале уже шепчутся о долгах
Амир, инженер из Каира, каждое утро завтракал фул с тмином, пока его мать Хадира уговаривала жениться на Лине — учительнице из деревни под Луксором. После свадьбы Лина переехала в его квартиру на улице Эль-Гамаа, где в первый же день перепутала кнопки стиральной машины, залив пол. "Ты хоть попробуй запомнить, где здесь хлопок", — бурчал Амир, вытирая лужу тряпкой. По вечерам он задерживался на стройке небоскреба у площади Тахрир, а Лина смотрела сериалы с соседкой Фаридой, жевая
Каир пышет жаром, как раскалённая печь, а улицы гудят от бесконечной суеты — здесь каждый выживает как может. В эпицентре этого хаоса крутится паренёк из бедного квартала, которому надоело быть тенью. Он мечтает вырваться из замкнутого круга: то ли открыть свою мастерскую, то ли сбежать куда глаза глядят, но родня давит: «Сиди, не высовывайся, здесь твоё место». А он, знаешь, как тот кактус посреди пустыни — колючий снаружи, а внутри — вода, которая вот-вот прорвётся. Его лучшая подруга,
В Фивах молодой наследник Аменхотеп спорит с советником Хоремхебом у дворцовых кухонь, пока рабыни перебирают ячмень. "Отец ещё дышит, а ты уже суёшь папирусы о налогах под мою печать?" — царапает ножом по глиняной табличке. Хоремхеб, пряча кольцо с выщербленным сердоликом, намекает на жрецов Амона: "Они требуют треть урожая из Мемфиса. Откажешь — объявят небеса гневными". За стеной, в храме, жрец Птахемхат разливает вино сановнику из Сахиля*, шепча о "болезни
В Каире, на пыльной улице возле рынка Эль-Халиль, Ахмед эль-Саид, плотник с обветренными руками, обнаруживает, что его младший брат Юсеф связался с бандой, торгующей контрабандными лекарствами. Юсеф, в потрепанной кожаной куртке, прячет коробки с таблетками в подвале семейной мастерской, где Ахмед годами вырезал деревянные ширмы для мечетей. «Ты похоронишь нас всех из-за своей жадности», — шипит Ахмед, разбивая стакан с чаем об бетонный пол. Их сестра Лейла, медсестра в госпитале Каср-эль-Айни,