В летние месяцы 1942 года, Германия вместе с союзными силами предпринимает решительные действия для ликвидации партизанского движения, направляясь к их командному центру, скрытому среди густых лесов Козары на территории Северной Боснии.
В 1942 году югославские партизаны, страдающие под ударами немецкой авиации, мечтали о собственных воздушных силах. Под командованием майора Драгана они предпринимают смелый план — захватить немецкие самолеты и создать свою эскадрилью. Успех не заставил себя ждать: вскоре партизанские летчики начали устраивать налеты на оккупантов, значительно усложняя им передвижение по земле Югославии и вселяя страх в сердца врагов.
Марко, командир партизанского отряда, сидел на корточках у разбитого колодца, чистя затвор винтовки об рукав гимнастёрки. Ветер гнал по улицам Дрвара запах гари — немцы подожгли амбар с припасами на окраине. Милица, медсестра с перепачканным сажей лицом, крикнула ему через гул: «Танки у мельницы! Вездеходы пошли в обход!» Йован, пятнадцатилетний связной, спотыкаясь о валявшуюся на земле каску, передал сводку: в пещере над рекой Унац рация вышла из строя, радистка Надя пытается починить антенну
Марко, бывший инженер из Белграда, сгибается над самодельной взрывчаткой в полуразрушенной мельнице у реки Ибар. Рядом Милица, деревенская медсестра, перебирает украденные у усташей бинты, пахнущие йодом и порохом. "Провода перепутаешь — рванёт раньше времени", — бормочет он, зачищая контакты ножом с надломленным лезвием. Она в ответ бросает в ведро окровавленную ткань: "У тебя детонаторы, у меня — осколки в животе у Станко. Кому сейчас легче?" За стеной слышен хриплый
В старом квартале Сараево, рядом с аптекой «Босна», партизан Вальтер в кожаном пальто с оторванной пуговицей договаривается с аптекарем Ивицей о поставках бинтов. «Свиньи патрулируют мост каждый час», — шепчет Ивица, пряча под прилавком патроны в коробке из-под аспирина. Вальтер отдает ему связку ключей от заброшенной мельницы за рекой, где в мешках с мукой спрятаны винтовки. Позже, в подвале пекарни на улице Маршала Тито, он объясняет Мирьяне, медсестре с обгоревшими от спиртовки пальцами:
В горной деревне Брезовица двое подростков, Мирко и Лиляна, находят старую карту в развалинах немецкого бункера. Мирко, в потертой куртке с заплаткой на локте, тычет пальцем в красный крест у отметки «Река Змајевац»: «Тут спрятано. Папир отца говорил — фашисты бочки с бензином закопали». Лиляна, перебирая косички, хмурится: «А если мины?». Ночью, прихватив керосиновую лампу и лом с сарая, они пробираются через заросший ежевикой овраг. Находят ржавые цистерны, но вместо топлива — ящики с
Милош, командир отряда, сидит на камне возле пересохшего ручья, чистит затвор винтовки шерстяным носком. В кармане — смятая карта с отметками у перевала Крстач. "Если к закату не свяжемся с центром, пойдём врукопашную", — бросает он Елене, которая ковыряет отверткой в рации с перегоревшими проводами. Она снимает берет, вытирает лоб: "Провода перебиты, Милош. Ты бы сам попробовал". За холмом Марко, парень в рваной шинели, делит последнюю банку фасоли с пожилым Сашей.
В деревне под Белградом брат с сестрой, Милорад и Лиляна, копали картошку у старого колодца. Лиляна, затянув платок узлом под подбородком, спросила: *«Сколько мешков успеем до темноты?»* — Милорад вытер лоб, кивнул на телегу с треснувшим колесом: *«Три, если дождь не хлынет».* Вечером у печи их мать, Вера, разминала тесто, прислушиваясь к радио — из репродуктора трещало про учения на границе. Сосед-кузнец, Драган, зашел за лопатой, бросил мимоходом: *«Слышали, в Крагуеваце танки видели?»*
Младен Ковач, хирург с вечно засаленными манжетами от кофе, каждый день объезжает три больницы в окрестностях Загреба. В пятницу утром, пока его «Фичо» глохнет на перекрестке возле рынка, он кричит медсестре Данице через открытое окно: «Скажи Иванову, чтобы не трогал швы на животе, иначе к вечеру опять будем зашивать!» В приемной городской клиники пахнет йодом и супом из столовой — там мать в платке трясет направлением на рентген, а дежурный врач Бранко спорит с фармацевтом о лимите на
В густых лесах возле Дрины партизанский отряд Милоша устраивает засады на немецкие колонны. Бошко, пятнадцатилетний связной, ползет через кустарник с запиской, зашитой в подкладке куртки. Его друг Марко, бывший ученик плотника, мастерит взрывчатку из консервных банок: "Серу опять не достал, придется обходиться керосином". Вечерами у костра Милош разворачивает потрепанную карту, тыча пальцем в переправу: "Здесь два танка, ночью уйдем рельсы рвать". Бошко чистит захваченный у
Милан, инженер из Белграда, засунул потрёпанный портфель под сиденье плацкартного вагона. Рядом сидела Елена, медсестра, которая ехала к отцу в Кралево — её пальто пахло лекарствами, а в сумке лежали конфеты «Полет» для детей из соседнего купе. «Ты уверен, что эти чертежи не увидит никто, кроме комиссии?» — спросила она, разворачивая газету. Милан потёр переносицу: «Если бы не сломался телефон на станции, я бы уже передал всё по начальству». За окном мелькали поля, а проводница Лидия, в