События киноленты разворачиваются в оживленной и многоликой Москве 1970-х годов. Сюжет погружает зрителя в вихрь эмоций, вызванный сложными отношениями между троими студентами института – двумя юношами и одной девушкой, оказавшимися втянутыми в запутанный любовный треугольник. Эти молодые сердца полны стремлений и мечтаний, живут и учатся в одном ритме в сердце великой страны, не предвидя, как кардинально изменится их будущее и будущее их родины. Эта история – это не только повествование о
В посёлке Усть-Камчатск, заваленном старыми рыболовными сетями и ржавыми бочками из-под солярки, палеонтолог Сергей Лопатин ковырялся в глинистом обрыве над рекой. Его аспирантка Таня, в засаленной куртке с оторванным карманом, тыкала лопатой в комья земли: «Серега, тут челюсть торчит, похоже на мегалодона… или на бред». Сергей, сплёвывая песок, скривился: «В пресной воде? Ты учебник хоть иногда открывай». Вечером, разбирая находки в сарае с треснувшими окнами, они наткнулись на ребро с
Знакомо это чувство, когда возвращаешься в места, где вырос, и будто время сжимается? Вот наш парень, забив на пару лет универа, срывается обратно в глушь — то ли от ностальгии, то ли от скуки. А там, на пыльной улице, сталкивается нос к носу с теми самыми ребятами, с которыми когда-то делил парту да списывал контрольные. Встреча через годы — как обухом по голове: вроде те же лица, но уже чужие голоса, другие жесты. Весь день тусили как в старые времена: смеялись над тупыми шутками, вспоминали,
Помню, под Витебском летом 44-го… Жара стояла невыносимая, а земля — вся в воронках от снарядов, будто перепаханная. Немцы, эти корпуса Гольвитцера, в котел попали — так их наши жали, будто в тисках. А они — как загнанные волки: зубами цеплялись за каждый овраг, за каждый хутор. Мы тогда шутили, мол, фрицы из пулеметов даже гвозди вместо патронов заряжают — такой шквал огня был. Но что больше всего врезалось — тишина между атаками. Стоишь в окопе, уши еще звонят, а вокруг — ни звука. Только