В древней Империи Мин наступили мрачные времена. Неоанно обрушившаяся на город таинственная болезнь начала превращать его жителей в неистовых зомби, стремящихся утолить свой голод кровью. Ситуация усугубляется появлением стай ужасающих насекомых, охотящихся на тех немногих, кто еще сумел избежать заражения. Среди хаоса и разрушения один отважный воин встает на защиту оставшихся в живых. Его миссия особенно лична — он должен найти и спасти свою дочь, которую разлучила с ним вспышка эпидемии.
Юэ Цзинь и Юэ Ци живут в маленькой деревушке, не зная ни своего прошлого, ни своей истинной сущности. Их повседневная жизнь наполнена рутинами и загадками, пока однажды перед ними не встают суровые испытания, заставляющие их покинуть родное место и отправиться в большое путешествие. Этот путь открывает перед ними безграничный мир, полный интересных людей и невероятных сюрпризов. В ходе своих странствий друзья сталкиваются с представителем загадочного культа, который обманом лишает их всех
Однажды Фань Юэ, демон с хладнокровным взглядом и скрытой глубоко внутри добротой, спас смертную девушку Бай Шо. Просто так, без особых мыслей, почти по инерции. Кто бы знал, что этот, казалось бы, случайный поступок так изменит их обоих? Для Бай Шо, младшей дочери генерала, это было не просто спасение. Это был знак, что жизнь может быть больше, чем привычные схемы — больше, чем стены дворца её отца. После этого удивительного момента она не могла выбросить из головы ни Фань Юэ, ни этот
Ли Вэй, 24 года, копал уголь в шахтах провинции Шаньси. После гибели отца в завале носил его проржавевший фонарь — внутри застрял осколок зеркала, отражавший лицо только наполовину. Каждое утро мать, кашляя, втирала ему в спину мазь из шалфея: «Не задерживайся после смены. Чжан опять требует перерасчет…» Начальник шахты Чжан Ци, в синем костюме с пятном от утиного жира на воротнике, раздавал пайки с лапшой, где плавали два волокна мяса. Однажды Ли нашел в породе амулет с треснувшим нефритовым
Ли Вэй, худощавый паренек с обожжёнными пальцами от гончарного круга, нашёл в разбитом кувшине отца потёртый свиток. На рынке Циньчжоу старик-рыбак бурчал: «Говорят, та кость — ключ к Поднебесной, но кто её найдёт — костей не соберёт». Вместо глины Ли теперь месил грязь горных троп, пробираясь к деревне Лунцюань, где, по карте, в старом колодце прятали обломок нефритового артефакта. В котомке звенел медяк — последние монеты от продажи маминых серег. В чайной «Золотой Феникс» девчонка Мэй в
В провинции Хунань, в домике с треснувшими ставнями, 12-летний Ли Вэй находит в дедушкином сундуке потёртый компас. Вместо стрелки — резная жемчужина, которая пульсирует в такт его шагам. "Эй, бабушка, это точно не из твоих швейных штучек?" — кричит он на кухню, где та замешивает тесто для пельменей. Компас вдруг дёргается, выводя его к заброшенному чайному складу. Там, под грудами заплесневелых корзин, Вэй обнаруживает туннель, пахнущий жжёным сахаром — вход исчезает, как только он
Ли Вэй, кузнец из деревни Цинлун, каждую ночь пробирается в горы с копьём, спрятанным под половицей хижины. На клинке — потёртая гравировка дракона, оставленная отцом, который исчез десять лет назад. Утром соседка, тётя Су, замечает свежие ожоги на его руках: «Опять за старым? Твой батя сгинул из-за этих сказок!» Ли Вэй молча заворачивает лепёшки с луком в тряпицу, привязывает к поясу мешочек с полынью — драконы чуют человеческий пот за три ли. В пещере у реки Хуаншуй он сталкивается с Чжан
Линь Сяо, парикмахер из салона *Хрустальный локон* в Чунцине, каждую пятницу заваривает клиенткам чай с жасмином, пока Чэнь Юй, её соседка по общежитию, рисует эскизы татуировок на салфетках. В подсобке, за коробками с краской *Midnight Black*, Линь прячет старую шкатулку с прядями волос — после каждого сеанса она срезает прядь у клиентки, шепча: *"Красота требует жертв, а ты согласна?"*. Чэнь Юй однажды застаёт её за этим: *"Ты с ума сошла? Этот ритуал из бабушкиных сказок — он
Чэнь Сяохуэй, молодая реставраторша из мастерской в переулке Гуаньиньцяо, нашла в ящике отцовского верстака потрескавшуюся театральную маску с облупившейся синей краской. Под слоем бумаги обнаружила письмо на диалекте хакка: *«Лицзэ, если читаешь это — бери дочь и уезжай. Они не простят, что я видел их лица»*. Отец, Ли Чжэнь, исчез в 2003-м после пожара в оперном клубе «Золотой феникс». Сяохуэй, разбирая старые инструменты, заметила на стене трещину — за ней прятался альбом с фотографиями:
Линь Мэй, 24 года, перебралась из деревни под Чунцином в Шанхай, устроилась официанткой в кафе «Золотой лотос» на улице Хуайхай. По вечерам писала портреты туристов за 50 юаней, смешивая краски в жестяной банке из-под печенья. В комнатке над прачечной, где пахло сыростью и жареным тофу, она дорисовывала детали: трещину на вазе с пионами у клиентки в шляпке, родинку на щеке мужчины в костюме. «Слишком много синего в тенях», — бросила как-то Сяо Хуэй, соседка-парикмахер, разглядывая эскиз. «Ты бы
Знаешь, есть такая легенда про генерала, которого даже в учебниках называют эталоном мужской красоты. Представляешь — идешь в атаку, а солдаты за тобой чуть ли не спотыкаются, потому что командир слишком уж прекрасен? Вот Лань Лин как раз из таких. Парень был не просто красавчик — настоящий военный гений! Только вот беда: его лицо скорее на поэзию вдохновляло, чем страх врагам наводило. Пришлось ему, понимаешь ли, жуткую маску напяливать перед боями — чтобы и своих не смущать, и противников