В сердце живописной восточной страны, у обрамленного синевой моря, находилось шумное и красочное селение, где жила девушка по имени Мамлакат. Ее сердце было полно любви к отцу и брату, который вернулся с войны, увы, не сохранив ясности ума. Но самая глубокая страсть Мамлакат была связана с театром - она считала актеров поистине волшебными созданиями, способными преображать мир вокруг. Судьба преподнесла Мамлакат неоанный поворот, когда однажды ночью она встретилась с мужчиной, который
Владимир Степанович, старший сержант погранвойск, каждый день обходит участок у заставы «Сосновая» — 12 километров вдоль изгороди с колючей проволокой. Его напарник, рыжий овчарк Барс, вынюхивает следы в мокром папоротнике. В казарме радистка Лида, дочь местного лесника, перебирает частоты на рации «Луч-М», ловит обрывки финских переговоров. «Опять дождь зарядил, — бормочет Владимир, вытирая капли с козырька фуражки. — Сапоги не высохнут к утру». В кармане шинели — письмо от сестры из
Виктор Громов, слесарь-наладчик с Уралмаша, три года не мог сдать экзамен на шестой разряд. В обеденный перерыв мастер цеха №4, Семён Петрович, швырнул ему на верстак бракованную деталь: «Опять люфт. Пока гайки крутишь, бабу свою на танцах проигрываешь». Виктор молча достал из кармана засаленную тетрадь с расчетами — каждый вечер после смены чертил схемы усовершенствованного пресса. На пятничной планерке начальник участка, обсыпанный табачной крошкой, заорал: «Ты мне план сорвал, Громов! Завтра
В Ленинграде, 1986 год. Виктор, слесарь с завода «Красный октябрь», после ночной смены находит в цеху ржавый цилиндр с выцарапанной надписью «Объект №17». В кармане — смятая пачка «Беломора», на лацкане пиджака — значок ГТО. «Чертов хлам», — бормочет он, сунув находку в авоську рядом с банкой тушенки. На трамвайной остановке старуха в платке тычет пальцем в цилиндр: «Выбрось, парень, нечистое это». Дома, в хрущевке на проспекте Просвещения, цилиндр раскрывается — внутри фотография разрушенного