В одной из элитных шведских школ произошла ужасная массовая стрельба, потрясшая всю страну. Виновной в этом страшном преступлении объявляют юную Майю, ученицу этой же школы. На судебном процессе пытались разобраться в мотивах девушки и понять, кем она является на самом деле — хладнокровной убийцей или жертвой обстоятельств. Майя была обычной школьницей, страстно увлеченной науками и искусством, но у каждого в жизни есть своя скрытая сторона. Судебные слушания раскрывают перед публикой множество
Устав от постоянных вопросов о своей личной жизни, вечно одинокая Йоханна решает, что в этом году она больше не намерена отвечать на неудобные вопросы родственников за рождественским столом. Вдохновившись романтическими комедиями, она начинает 24-дневный поиск парня, которого можно привезти домой на Рождество. Йоханна бросается в водоворот свиданий, используя все возможные способы: от приложений для знакомств до участия в местных мероприятиях. Она встречает самых разных людей — от смешных и
Из-за внезапной непогоды путешественники и сотрудники оказываются запертыми в аэропорту, проводя последние часы перед Рождеством в ожидании чуда. Среди них — некогда успешный пианист Артур Берг, вынужденный лететь на концерт эконом-классом после долгого перерыва в карьере; эгоистичная и властная поп-звезда Ида, привыкшая к роскоши и вниманию; бармен Мариус, который с замиранием сердца ждет звонка врача с результатами анализов; и Мария, отчаянно старающаяся добраться до Нью-Йорка на операцию для
Ларс, сын рыбака, каждое утро чинил сети на причале Баллестранна, пока его сестра Марин развешивала треску на соленом ветру. «Смотри, опять чайки у маяка кружат», — бросил он, вытирая смолу с рукава. Вчерашний шторм выбросил на берег обломки лодки с выцветшей надписью «Хеймдаль» — такое же имя носил старый маяк, чьи огни погасли неделю назад. Вечером, пока отец пил кофе с кардамоном, Ларс прокрался в башню, где нашел дневник прежнего смотрителя: страницы с пятнами плесени, даты 1943 года и
Лина, 22 года, подрабатывает в кафе на улице Дроттнинггатан в Стокгольме, каждый вечер протирает стойку тряпкой с лимонным запахом. Замечает Эрика, 19 лет, в рваных джинсах и наушниках Sony — он неделями сидит у окна, листает трек-лист в блокноте с обложкой из кожи лося. «Ты слушаешь *Håkan Hellström*?» — спрашивает она, когда он в сотый раз заказывает эспрессо. Эрик молчит, оставляет на салфетке надпись: *«Музыка громче слов»*. На следующий день приносит ей кассету с криво наклеенным лейблом
Эйрик, сын короля Харальда, каждую среду пробирался через сосновый лес к рыбацкой деревне возле Согне-фьорда. Там его ждала Лив, дочь местного лодочника, с которой они с детства чинили сети на старом причале. «Твой отец снова урезал квоты на ловлю трески, — бросила она, затягивая узлы на канате. — Через месяц нам нечем будет платить за дизель». Эйрик молчал, зная, что попытки убедить короля в кризисе провалились — Харальд считал жалобы рыбаков «нытьем слабаков». В кармане наследника лежал
Знаешь, есть один сериал, который врезался в память — про ту самую диверсию в Норвегии во время войны. Ну, когда группа отчаянных ребят пыталась уничтожить завод по производству тяжёлой воды. Если честно, я сначала даже не врубился, зачем она вообще нужна, пока не погуглил: оказывается, нацисты пытались сделать свою ядерную бомбу. Жуть, да? А представь, какие нервы были у этих диверсантов — пробираться через снега, подрывать всё под носом у немцев… Что круто — история не однобокая. Тут тебе и
Знаешь, иногда истории цепляют так, будто кто-то вскрывает старый семейный альбом и вдруг обнаруживает между страницами невысохшие слезы. Вот эта — как раз такая. Представь: война только закончилась, все ликуют, а в это время где-то в тишине случается что-то невыразимо жестокое. И с этого момента — бац! — вся жизнь двух братьев превращается в бесконечную борьбу. То ли они друг друга ненавидят, то ли без воздуха не могут прожить, а граница между этими чувствами стирается до дрожи. А вокруг них —