В первые дни войны мать потеряла свою маленькую дочь в хаосе и панике. Девочку нашла добрая женщина по имени Михайлина и, не раздумывая, взяла к себе, решив заботиться о ней как о родной. Все последующие годы Михайлина жила ради девочки, воспитывая её с любовью и нежностью, несмотря на все трудности военного и послевоенного времени. Время шло, девочка росла в уютном доме, окружённая заботой и вниманием. Она считала Михайлину своей настоящей матерью и даже не подозревала, что где-то есть другая
В подвале мелькомбината, за мешками с мукой, Глеб Петрович Шелестов собирал связные группы. На столе — разобранный радиоприемник, обрывки шифровок из леса. «Завтра на элеваторе: немцы везут бензин. Нужно три человека с керосином и спичками», — говорил он, не поднимая глаз. Марфа Сидорова, бывшая учительница, штопала фуфайку у коптилки, кивала: ее племянник Витька уже таскал песок из карьера для бутылок с зажигательной смесью. В углу двенадцатилетняя Лидка переписывала от руки сводки
Капитан Громов, сидя в кабинете с потрескавшейся штукатуркой, перебирал донесения о перебоях с электричеством в районе мельницы. Его насторожил повторяющийся сигнал рации, пойманный радистом-стажером поздно ночью. "Тут не совпадение, — бросил он майору Семенову, указывая на карту, — три обрыва проводов за неделю, все вдоль старой железнодорожной ветки". За окном, в промозглом дворе управления НКВД, солдат в ватнике чистил затвор винтовки, сплевывая махорочную жвачку на мерзлую землю.
Володька, двенадцатилетний мальчишка в поношенной школьной форме, каждый день бегал из дома на улице Рубинштейна в ленинградский двор-колодец, где ржавые качели скрипели под ветром. Его мать, Лидия Ивановна, работала в булочной №12 — приносила домой списанные сушки, которые Володька таскал местным котам. Однажды во дворе он столкнулся с соседкой Маринкой, которая искала своего рыжего кота Ваську. «Ты ж его на помойке искал? — спросил Володька, ковыряя гвоздём трещину в зелёной скамейке. — Вчера