Джованни Бонфильо, скромный бухгалтер из «Бусто Арсицио», отправляется в Нью-Йорк, чтобы заключить несколько важных сделок по поручению своего начальника. Когда все необходимые дела уже практически завершены, и он готовится вернуться в Италию, Бонфильо получает новое, неожиданное задание: ему нужно срочно найти и привезти в Варезе чернокожего баскетбольного чемпиона, который должен усилить команду, принадлежащую компании. Сначала Джованни уверен, что сможет быстро справиться с этой задачей,
Антонио Манфреди, слесарь с завода в припортовом квартале Неаполя, трижды за неделю задерживал плату за аренду — хозяин квартиры, синьор Риччи, стучал костяшками по столу: «Или лира к пятнице, или чемоданы на улицу». Жена Карла шила платья на дому, но деньги утекали в дырявый карман брата-алкоголика. За ужином, размазывая томатный соус по тарелке, Антонио бросал: «Опять отдала ему?» Карла молча резала хлеб, а за стеной соседка ругала детей на сицилийском диалекте. В пятницу, вместо зарплаты,
В приморском городке Бари, 19-летняя Джованна, дочь рыбака, находит в сети старую коробку с немецкими документами. В кафе «Соль и волна» ее друг Лука, механик с обожженными маслом руками, разбирает штампы: «Здесь даты совпадают с бомбежкой порта в ’43… Это не просто бумаги». За обшарпанным столиком официантка Карла, бывшая партизанка, роняет случайно: «Искали груз с маркировкой *Viktoria* — взрывчатку или золото. Спроси старика Тонио у маяка». Джованна замечает, что за ними следит мужчина в
На узких лестницах Монте-Кальварио 16-летний Винченцо прячет обрез за пазухой, спотыкаясь о разбитые кувшины. Его соседка, Лина, в платье с заплаткой на локте, передает ему записку: «Казармы на Виа-Рома заняли фрицы — Паоло ждет у фонтана». На углу улицы Сан-Грегорио-Армено Луиджи, сын пекаря, разгружает мешки с мукой, под которыми — гранаты. «Мать спросит — говоришь, для *zeppole*», — бросает он, вытирая пот ладонью. Ночью у доков группа ребят в стоптанных ботинках перерезает провода связи,
В маленьком портовом городке под Неаполем братья Марко и Лука Беллини спорят из-за наследства — полуразрушенной ткацкой фабрики. Марко, в засаленном пиджаке, тычет пальцем в счеты: *«Здесь даже крысы дохнут с голоду. Продадим землю французам и разделим деньги»*. Лука, вспоминая, как их отец красил шерсть в чане с индиго, хрипит: *«Ты хочешь затоптать его след в грязь?»*. Тем временем сестра Клаудия, стирая белье в цинковой ванне, замечает в корзине письмо от парижского партнера — Анри Лефевра,
Марко Риччи, 32 года, механик из Турина, задержан возле авторемонтной мастерской на via Cernaia. Полицейские нашли в его рюкзаке украденные часы Rolex, завернутые в промасленную тряпку. "Это не моё", — бормочет он, вытирая ладонью пот со лба. В камере предварительного заключения он сталкивается с Лукой Барбери, мелким воришкой, который перебирает кости домино. "Судья Морони? С ним лучше не шутить", — Лука щелкает языком, доставая из кармана смятые сигареты. На стене —
Марчелло Ринальди, журналист местной газеты *La Stampa*, каждое утро заезжает за профессором Ливией Конти — она живет в квартире над булочной на via Po, 18. В третьей серии они копаются в архивах заброшенной больницы Сан-Джованни: Ливия находит папку с записями о пациенте, который рисовал одинаковые спирали на всех стенах перед смертью. "Это не графомания, Марчелло, — говорит она, разворачивая пожелтевший лист. — Смотри, здесь координаты. Как будто он пытался указать направление".
Джорджо застает Пероцци в баре «У Лины» за стойкой, разглядывающего объявление о сокращениях на фабрике «Бьянки». «Ты же проработал там двадцать лет, — хрипит Джорджо, вытирая пенное пятно с рукава. — Не могут просто вышвырнуть, как пустую бутылку». Пероцци молча мнет газету, запах жареных каракатиц смешивается с густым табачным дымом. На следующий день Нери притаскивает в гараж Мелаандри старый радиоприемник: «Слушай, если подключим динамики к фургону, сможем устроить митинг у ворот».