Адриана, рыжеволосая аптекарьша из приморского Камольи, по ночам смешивала не лекарства, а зелья в подвале своей лавки. За прилавком она выдавала пенсионерам мазь от радикулита, пряча под платок следы ритуальных порезов на запястьях. Ее подруги — Карла с рыбного рынка, вечно пахнущая анчоусами, и Лидия, вдова-швея, — приходили к ней после полуночи, принося бутылки *вермута* и жалобы. *«Джорджо опять с той стюардессой»,* — хрипела Карла, разминая в красных пальцах восковую куклу. Адриана
Марчелло, с мозолями на ладонях, каждое утро выходил к колодцу, сплевывал в сухую траву и замечал, как Лючия, соседка, слишком долго смотрела на его дом. Его жена Елена прятала под матрасом конверт с лирами — деньги на лекарства для дочери, но однажды утром нашла только пыль. "Ты видела, кто заходил?" — спросил Марчелло, разбивая яйцо о край сковороды. Елена молчала, а за стеной слышался смех Лючии, которая стирала чужое белье в жестяном тазу. К вечеру у сарая нашли окровавленный