Здзислав Бексиньский любит создавать нетипичные, трогательные и эмоциональные картины. У него настоящий талант от Бога, но, к сожалению, мужчина нечасто посвящает время на развитие своих способностей. Ведь его единственный сын Томек имеет довольно неустойчивую нервную систему, и не раз уже пытался покончить жизнь самоубийством. Поэтому художник со своей женой были вынуждены перевезти парня к себе, чтобы каждый день присматривать за ним и предотвращать трагические случаи. И хотя они пытались
Казимир, студент из Варшавы, находит в подъезде своей хрущевки потрепанный дневник с пометкой *"Шмиловице, 1987"*. Внутри — схемы метро и список имен, зачеркнутых красным. Он фотографирует страницы и кидает в чат урбанистов-любителей. Эмиль, чешский электрик из Брно, отвечает ночью: *"Странно. У меня под балконом такой же символ на стене — треугольник с точкой внутри"*. Встречаются через три дня на заброшенной фабрике под Остравой. В рюкзаке у Казимира — банка тушенки,
В замке на берегу Вислы Казимир, в потёртом камзоле, спорит с маршалком Любомиром о границах с Литвой. "Ты хочешь войны из-за пары гектаров леса?" — царапает пером карту, оставляя кляксу на Рижском замке. В углу залы служанка Ядвига подбирает крошки с дубового стола, украдкой слушая, как король упоминает долги перед тевтонцами. На кухне повар Мирек ругается на подгоревшую баранью ногу — от дыма щиплет глаза даже гвардейцам у ворот. Ночью Казимир пишет письмо сестре Эльжбете в Плоцк:
Якуб, поляк с выцветшей татуировкой орла на запястье, ждал Айше возле ларька с кебабом в стамбульском районе Фатих. Девушка принесла поддельный паспорт, завернутый в газету с заголовками о миграционном кризисе. «Два дня — и ты в Греции», — бросил курд-перевозчик, разглядывая купюры под светом синего фонаря. В грузовике с цистернами для молока пахло кислым сывороткой; Айше, стирая тушь с ресниц, спросила: «Ты точно не передумал?» — но двигатель заглушил ответ. Через неделю они чинили протекающую