Синтаро Кавада, бухгалтер 42 лет, каждое утро надевает серый пиджак с отполированной до блеска заколкой на лацкане. Его квартира в районе Адати — две комнаты с пластиковым столом у окна, где аккуратно разложены квитанции за коммуналку. В офисе на Синдзюку он отгораживается от коллег стопкой папок, отмалчиваясь за обедом: «Рис с маринованной сливой — достаточно». По дороге домой заходит в «Акаибори», закусочную с потрескавшейся вывеской. Хозяин, старик с татуировкой на запястье, уже ставит перед
В городке Касама, затерянном между рисовыми полями и сосновыми рощами, семья Каштановых — отец Такуми с шершавыми от стройки руками, мать Аяка в выцветшем фартуке с карманами для семян, дети Хикари (12 лет) и Юма (9 лет) — переезжают в ветхий дом с покосившимся каштаном во дворе. На второй день ремонта Хикари находит под половицей жестяную коробку: внутри потрескавшийся дневник 1943 года с рисунками странных кругов в лесу и записями о «голосах под землей». «Смотри, тут как будто карта!» — Юма
Знаешь, история этого парня Рицу — она прям сердце выворачивает. Представь: ещё малышом мать его бросила, свалила куда-то, даже следа не оставила. И вот он, пацан, в нищете болтается — то ли еды не хватает, то ли крыши над головой. Вкалывал с утра до ночи, наверное, просто чтобы выжить. А потом — бац! — влетел в какую-то тёмную историю. Ну ты понял, улицы же жёсткие… Получил по голове так, что врачи потом разводят руками: мол, парень, жить тебе осталось — кто знает? День, месяц, год? И вот он