Дайан Эскенази

Парень Артур, худой и веснушчатый, мечтает о рыцарских доспехах, но пока копается в свинарнике замка Тинтагель. Мерлин, старик в засаленном плаще, бросает ему ржавый меч: «Чисти, пока блеск не ослепит воронов. Если рукоять не обожжёт ладонь — твоё». Артур скребет лезвие камнем, ворча: «Лучше бы научил драться, а не утварь мыть». Ночью клинок светится синим — на лезвии проступают буквы «Экскалибур», а из колодца выползает кикимора, шипя: «Спрячь, пока Моргана не учуяла!» Рыцари-оборванцы —
Юного Тарзана, тогда ещё мальчишку с копной рыжих волос, Кала нашла в полуразрушенном домике на дереве — его родители, чьи имена он узнает позже, погибли от леопарда. Керчак, вожак стаи, рычал: *«Человеческий детёныш слаб. Он умрёт»*, но Кала прижала ребёнка к груди: *«Он выживет. Я научу»*. Годами Тарзан царапал колени о кору, учился качаться на лианах, как Терк — его приятель-горилла, жевал кислые ягоды, пока Терк дразнил его, бросая гнилыми фруктами. Однажды, спасаясь от стаи гиен, он сломал
Представь себе — где-то там, в синих безднах океана, до сих пор пульсирует сердце Атлантиды. Да-да, тот самый город, про который все думали, что он канул в Лету! Только вот беда: даже под толщей воды покоя нет. То ли вулкан проснётся, то ли технологии древних дают сбой — в общем, опять на краю пропасти. А посреди этого хаоса — она. Принцесса, которая даже в доспехах из ракушек выглядит так, будто сошла с обложки подводного глянца. Представляешь? Вместо балов — спасение мира, вместо кареты —