Анна, слесарь третьего разряда с обветренными руками, каждое утро пробивала талон на проходной завода «Красный луч». В обеденный перерыв в столовой, где пахло подгоревшим маслом, она спорила с наладчиком Сережей: «Опять премию урезали — на эти деньги только хлеб купишь». Вечером, протирая запотевшее окно в коммуналке на улице Гагарина, она слушала бабку Марфу, жевавшую черный хлеб с солью: «Вчера снился твой дед, опять про затопленный подвал бормотал… Не иначе как клад ищет». На кухне трещала
Лёха крутил в руках ключ от «девятки», смазанный маслом с отпечатком большого пальца. Заводской гудок в пять вечера — сигнал: он с Серегой и Марком шли к гаражу, где на ящиках из-под пива уже стояла тёплая водка и банка маринованных огурцов. «Опять Красноярск звонил, — Серега сплёвывал шелуху от семечек на бетон. — Говорят, там бригаде монтажников три сотни в день. Поедем?». Лёха молчал, глядя на трещину в стене — прошлой зимой туда ветер задувал, приходилось тряпкой щели затыкать. Марк,