Марк из отдела логистики, закатывая глаза, перебрасывает папку с транспортными накладными через перегородку к Джессике из закупок. «Твой водитель опять проехал мимо склада, — бормочет он, тыкая в экран монитора. — Теперь все грузы зависли в Эдмонтоне». Джессика, не отрываясь от чата с поставщиком кофе, бросает: «Не мой цирк, не мои обезьяны. Звони Эрику с третьего этажа — пусть разгребает». В углу кухни София из HR разогревает лазанью, вонь которой смешивается с треском сломанной микроволновки.
Лиам, 27 лет, механик из Виннипега, копался в старом сарае за автосервисом, когда наткнулся на коробку с документами 1930-х. Внутри — квитанции на уголь, письма с пятнами чая, чёрно-белое фото семьи у полуразвалившегося дома. «Смотри, тут та же трещина на крыше, что и у здания муниципалитета», — сказал он Таре, своей соседке, которая подрабатывала оцифровкой архивов в библиотеке. Она заметила на обороте надпись чернилами: «Не платили с октября. Забрали детей». Вечером, за пивом в баре «Лисья